Дуглас Купер: Любовь Божия в жизни

Например, врач может настолько привыкнуть к своей работе, настолько формально подходить к исполнению своих обязанностей, его сердце может стать настолько черствым, что вскоре он уже не будет лечить больных, а просто оказывать им первую помощь при лечении язвы желудка или при переломе большой берцовой кости. Он уже не сознает, что его труд является служением исцеления людей. И это в то время, когда почти девять десятых пациентов, приходящих к нему со своими страхами, тревогами, разочарованиями, нуждаются не просто в лекарствах или в хирургическом вмешательстве, но в гораздо большем.

Проповедники также подвержены величайшему греху Они могут основательно износить свою машину, трудясь над осуществлением годового плана церкви. Они могут хорошо планировать бюджет, создавать советы и говорить библейски верные проповеди о состоянии мертвых И в то же время они могут совершенно упустить из виду состояние живых людей с их нуждами; людей, которые хотят, чтобы кто–то (тот же пастор) позаботился о них, попытался понять их. Людям нужен человек, с которым они могли бы обсудить волнующие их проблемы, который мог бы помолиться с ними и за них не только по долгу службы во время запланированного двадцатиминутного посещения один раз в год.

Проповеднику легко предаться внутреннему чувству, что он не может иметь успеха как проповедник, если не станет пастором крупной церкви. В этом случае он обычно предпочитает перейти на административную работу, где, как ему кажется, он сможет служить Господу более продуктивно и эффективно.

Хотя административная работа необходима для организации практического служения в церкви и кто–то должен ее выполнять, существует реальная опасность, что такая должность может отдалить служителя от людей и их реальных нужд.

Говоря о растущем равнодушии к нуждам ближних, доктор Давид Даффи пишет в своей книге «Психология и христианская религия» «Иногда врач проявляет больше интереса к тому, чтобы поставить научно обоснованный диагноз, чем помочь людям. Таким образом, он становится «хорошим» ученым, но плохим врачом. Подобное искушение приходится преодолевать и духовному работнику Он может ревностно оберегать чистоту христианского вероучения, но не применять его на практике Таким образом, он становится «хорошим» богословом, но плохим служителем».

Любой служитель, какое бы положение он ни занимал, может проявить невнимательность по отношению к другим. И все же черствость и бесчеловечность во взаимоотношениях друг с другом остаются величайшим грехом.

Слово «бесчеловечность» обычно ассоциируется у нас с пытками невинных людей, с чудовищными орудиями пыток, сожжением на костре или с варварскими обычаями татаро–монгол.

У них был отвратительный обычай привязывать к лошадям человека, которого они хотели четвертовать. Затем четырех сильных животных били плетью, чтобы они неслись галопом в разные стороны и разрывали несчастного на четыре части.

Я всегда считал этот обычай непревзойденным образцом жестокости и бесчеловечности во взаимоотношениях между людьми. Поэтому я никак не мог согласиться с тем, что мой главный грех — бесчеловечность.

В конце концов, мне никогда не доставляло удовольствия кого–то пытать. Я не считал себя жестоким по природе. В этом отношении моя совесть была совершенно спокойна, потому что я был уверен в своей невиновности.

И только когда я глубоко осознал, что христианство — это любовь к Богу и ближним, служение людям, о чем ясно сказал Христос, я понял, что часто был виновен в бесчеловечности и что это мой самый большой грех.

Если христианство предполагает нежнейшую привязанность и любовь друг к другу, то антиподом христианства будет отсутствие любви, жестокосердие.

Осознав это, я ужаснулся своей греховности. Я понял, что часто думал только о себе, что я «совращался на свою дорогу» Я обнаружил, что согласно библейскому определению я глубоко погряз в греховном эгоизме И это несмотря на то, что я тщательно соблюдал все заповеди Божии, был добропорядочным христианином и вел «нравственный» образ жизни.

Я понял, что плохо было не то, что я делал, а то, что я упускал сделать, обманывая ожидания людей. В конце концов, поняв свою истинную сущность, я смог только воскликнуть: «Отче, прости мне мою бесчеловечность по отношению к ближним».

Никакое другое явление в мире не порождает столько предвзятых мнений и неправильных суждений, как любовь. Самое прекрасное, что Бог может сделать для вас и для меня — это открыть нам, что любовь не имеет ничего общего с традиционными представлениями о ней.