Дмитрий Гаврилов - Время богов и время людей. Основы славянского языческого календаря

– основное место в обрядности занимают ритуальные пиры, они достаточно разнообразны (надо думать, в них заложено стремление обеспечить плодородие на следующий год, хотя они основные магические усилия в этом смысле еще впереди); обрядовые пиршества в прошлом и вплоть до недавней поры носили коллективный братчинный характер. При этом собирали народ на братчину дети, крича под окнами: «Овин горит, пивом заливать!»

Традиционная обрядовая кухня:

– Макоши как покровительнице плодородия и женских умений приносили кашу из пшена нового урожая, которую следовало заправить свежим льняным маслом; возможно почитание пастухов-овцеводов в канун праздника (29 октября) также связано с Макошью, поскольку шерсть также прядут. Тогда обрядовая кухня включает в себя также брагу, молоко, пироги с овощной начинкой (капуста, морковь).

– Трапеза в честь Сварога носит выраженный коллективный, братчинный характер. Еду «для пира» собирали со всех домов. Отдельно могли проходить молодежные гулянья. Вообще возрастное разделение в этот праздник особенно заметно, Взрослые, молодежь и дети гуляли отдельно. Особенность стола – блюда из курятины, в том числе и из специально выращенных для этого птиц. Уместны и даже обязательны куриный суп с домашней лапшой и сдобный круглый пирог-курник, начиненный куриным мясом и яйцами.

Обрядовая маска из кожи, найденная при раскопках древнего Новгорода Великого (по А. В. Арциховскому)

– Поминальная трапеза Дедов, как и во всех прочих случаях, строго регламентирована, и в эту пору особенно обильна. В числе ритуальных блюд непременные кутья, кисель с сытою и молоком, блины, а также пироги, коржи, кныши, лепешки, каша, жаркое, яйца всмятку, калачи и сытники.

Это время, когда начинается последняя осьмушка года. Человек в таком возрасте уже стареет, да и Луна уже перевалила за третью четверть… Совсем немного остается до Главного Перехода…

В науке почти общепринято возводить слово «Коляда» к античным календам, равно как и само слово «календарь». Популистская (но не научная!) литература считает слово «Коляда» одним из имен Солнца, а «календарь» полагает «даром» Солнца-Коляды. Это было бы красивым предположением, если бы такие толкователи давали себе труд знакомиться с огромными пластами исторических документов и этнографических свидетельств, малая толика которых представлена ниже. Мы же полагаем, что критиковать подобный подход означает пустую трату сил и позволим высказать мысль, что все эти слова вполне могут восходить к единому древнему корню. В схожем направлении мыслил, заметим, и Б. А. Рыбаков:

«Ознакомление с историей календ и коляды наталкивает на мысль, что в этом обряде отразился весьма архаичный, по всей вероятности, индоевропейский, пласт представлений[выделено нами. – Авт .]. Календы были некогда у греков, но настолько давно исчезли, что римляне, заимствовавшие у них эти празднества, в дальнейшем сложили поговорку: “ ad Calendes Graecas ”, т. е. – никогда. У римлян отсутствовала буква “к”, равнозначная греческой каппе, но слово “календы” первоначально писалось через каппу: “ kalendae ”; всего в латинском языке только четыре заимствованных слова писались с употреблением греческой буквы “к”» (Рыбаков, 2007).

Атрибуты колядных празднеств у белорусов: «Коза» и маска колядовщика (экспозиция Музея народной архитектуры и быта Республики Беларусь). Фото С. Ермакова (2007)

Впрочем, и в заимствовании названия праздника также нет ничего дурного.

Ряд обычаев отмечания Корочуна (самого короткого дня в году) и последующего зимнего солнцеворота в настоящее время сильно смещен. На это (как и на многое, многое другое) мало обращают внимание многие из тех, кто занимается реконструкцией дохристианской зимней обрядности, а зря! Зря потому, что в XVI– XVII вв. зимнее солнцестояние приходилось на 12 декабря, на день св. Спиридона-«солноворота». В итоге не менее важные, чем собственно колядные празднества, обычаи, предварявшие солнцеворот, «выпали», создавая ложный образ обрядового действа или приобрели странный оттенок в иных месяцесловах.

«Еврей». Обрядовая маска ряженого (по Staňkova J. Lidové uměni z Čech, Moravy a Slezska. – Praha, 1987. – s. 18)