Спиридон Кисляков - Исповедь священника перед Церковью

Только живое ученичество учеников Спасителя и облекло их властью священнодействия в Церкви Христовой. Без живого, творчески прогрессивного ученичества Христу никакого священства на земле нет и никогда не будет: для того же, чтобы быть живым, действительным учеником Христовым, священнослужителю, пастырю Церкви, нужно больше, чем обыкновенному христианину до самой своей смерти жить по Его учению, в частности жить по Нагорной проповеди Христа и, наконец, до самой своей последней минуты жизни всегда отвечать живой практической деловой любовью на любовь Христа к нам.

После нескольких таких проведенных мною молит_венных ночей я решился писать свою исповедь Священному Синоду. Иначе поступить я не мог, слишком исстрадалась, слишком измучилась, издергалась душа моя. Я начал писать, но не было у меня в то время никого, с кем можно было поделиться по душе всем мною переживаемым. Я писал по поводу своей исповеди одному своему близкому другу в Одессе, но письмо это было перехвачено жандармским полковником и переслано житомирскому архиепископу Евлогию. Тогда я по этому же делу обратился в Киев к одному своему другу; и вот только он один в страшное время моей душевной трагедии простер ко мне свое сердце и христианские руки. Любовь его ко мне была не только дружеская, но, можно сказать, отеческая, что было для меня очень и очень ценно. Сей мой задушевный искренний друг почти целый год убеждал меня повоздержаться от подачи моей исповеди Синоду, прося меня подождать церковного Собора. Я был покорен его отеческому и дружескому совету.

Наступил наконец момент, когда Собор собрался в Москве. Я этому Собору очень радовался. Мне все казалось, что соберется Собор церковный в самом сердце матери нашей России и двинется он со всей московской русской святыней в славный Кремль и там в тяжелую годину мировой войны и русской революции повернется лицом к Востоку и, пав на колени, скажет измученной, исстрадавшейся своей родине: «Русь святая! Прости, прости нам всем, пастырям Церкви Христовой, все наши грехи и беззакония, прости нам, страдалица наша, вес наши церковные преступления пред Богом и перед тобой! Мы недостойные пастыри, мы наемники, мы только одни виновны в твоих тяжких страданиях и неслыханных твоих муках. Мы, благодаря своей беспечности и безбожной корыстной алчности, погубили тебя. Прости нас, многострадальная Русь святая! Отныне мы вместо наемников будем твоими истинными пастырями, отныне из царских слуг превратимся в истинных и верных слуг единого христианского Небесного и земного Царя, Господа нашего Иисуса Христа. Отныне мы зажжем свет Христов в своей личной жизни, а затем уже и в Православной Церкви Христовой и рассеем мрачную тьму всеобщей нашей языческой жизни». После такого открытого покаяния церковного Собора несомненно вздрогнула бы вся Россия и, пораженная примером своих пастырей, прекратила бы все междоусобные партийные политические раздоры и последовала бы образу покаяния церковного Собора. Но увы! Собор не только не думал в своих прежних грехах каяться, но он решил еще от имени всей Церкви Христовой совершить новое неслыханное преступление: он решил на кровавом болоте христианских трупов и на костях своих православных чад создать прочную и счастливую жизнь Православной Церкви. Вот его неслыханное преступление:

Священный Собор православной российской церкви всероссийским христолюбивым воинству и флоту

Мы, архипастыри и выборные от всей Российской пра_вославной Церкви пастыри и миряне, собрались на Всероссийский Собор, чтобы обновить всю нашу духовную жизнь. Священный долг Собора обязывает нас прежде всего обратиться к вам, христолюбивые воины, защитники и Церкви и Родины нашей, со словом правды. Примите эту правду с миром; она исходит из страдающих за Родину сердец, она внушена и растворена любовью.

С болью душевной, с тяжкой скорбью Собор взирает на самое страшное, что в последнее время выросло во всей народной жизни и особенно в армии, что принесло и грозит еще принести отечеству и Церкви неисчислимые беды. В сердце русского человека стал затуманиваться светлый образ Христов, начал гаснуть огонь веры православной, начало слабеть стремление к подвигу во имя Христа. Что поддерживало наш народ, что утешало и укрепляло его во дни великих испытаний среди многих скорбей тяжкой доли, что вдохновляло нашего воина служить до смерти, страдать не укоряя, умирать благословляя — Образ Христа Страдальца, распятого за грехи человечества, примеры шедших по стопам Христа подвижников и страдальцев, заветы и благословения Церкви Святой. Начало все это меркнуть в русских сердцах, — непроглядная тьма окутала русскую землю, и стала гибнуть великая, могучая Святая Русь.