Вениамин (Федченков) - Небо на земле

«Господь сказал: Где двое или трое собрались во имя Мое, там Я — посреди их (Мф. 18,20). Значит, если бы только двое служили утреню, обедню и вечерню, и никого больше не было; и тогда несомненно был бы Господь среди их по неложному обещанию Его Самого».

Даже если бы и один священник служил, — как сейчас это увидим, — то опять он не один…

«К соучастию в служении Литургии призываются на проскомидии и в Литургии все святые, начиная с Божией Матери. Со священником участвуют в служении все святые и все Ангелы»…

Вот уже он никогда не один! Между тем, проскомидию обычно священник совершает ранее Литургии и часов в видимом одиночестве. И затворники, совершавшие многие годы Литургии уединенно, были не одни, а в полноте церковной: невидимо были с ними ангелы и святые; а духом они стояли с теми, за кого молились. Таковы — еп. Феофан Затворник, схииеромонах Парфений Киевский, — и иные.

И взору о. Иоанна сразу же открывалось все величие предстоящей Литургии. Для него Проскомидия не была простым лишь приготовлением к ней, а зерном, из которого потом развернется вся служба:

«Проскомидия есть как бы оглавление Литургии, синопсис (образ), сокращение всего.

Величие, святость, животворность, безмерная обширность страшной жертвы Христовой открывается уже из содержания первой части Литургии — проскомидии, на которой приготовляется вещество таинства Евхаристии, хлеб и вино, или Агнец Божий, присно закалающийся за грехи всего мiра и в благодарственную Жертву за всех святых».

«Сам Агнец в виде части хлеба зрится и предлагается; и искупленные Кровию Его люди на проскомидии воспоминаются под образом частей хлеба, изъятых из просфор; чем показывается единство человеческого естества с Божественным, неслитно соединенного в Иисусе Христе и в нас, причастниках Его: «Ядый Мою плоть, и пияй Мою кровь, во Мне пребывает, и Аз в нем» (Ин. 6, 56). «Прилепляяйся Господеви, един дух есть с Господем» (1 Кор. 6, 17).

О. Иоанн уже сразу предощутил все основные блага Евхаристии, — а особенно — главное: блаженное общение, единство всех искупленных, всей Церкви Христовой.

«Изъемля частицы в честь Божией Матери и святых, потом — живых и умерших», — что обыкновенно делается на проскомидии (хотя в древности главное место этому было после пресуществления Святых Даров) — «помни: какая тесная связь находится между Господом и святыми Его, между Ним и благочестно живущими на земле и умершими в вере и благочестии. Помни, какая тесная связь между нами и святыми, и умершими во Христе; и всех возлюби, как членов Господа и своих членов».

И о. Иоанн заповедует «вынимать частицы и произносить имена непременно с сердечною любовию».

Дальше он в своих записках перечисляет в порядке, как вынимаются частицы за святых и за живых и умерших… И потом восклицает, будто уже совершилось — или предзрелось искупление и спасение их:

— «Какая великая жертва Божия! Сколь она безмерна, обширна! Сколь она многих искупила, сколь грехов покрыла, сколько душ оживотворила, обновила, освятила, укрепила в борьбе с грехами, с искушениями, с врагами плотскими и бесплотными! Сколько душ обожила, онебесила, облагоухала, обестленила, обессмертила, прославила! За сколь бесчисленное множество душ, живущих на земле, и уже умерших людей она приносится во умилостивление Господа Бога, в ходатайство о помиловании и прощении их, или о благоденствии, здравии и спасении их! Какая обширность безмерная! Сколь безмерная любовь на бесчисленное множество людей живущих и умерших искупительно распространяющаяся, врачующая, просвещающая, обожающая Чудная Жертва! Истинно — Божественная Жертва! А мы, иереи, так вообще плотолюбивы, ленивы, грешны, нечисты… О «Царю Небесный!.. Прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны», чтобы достойно, чистым сердцем, горним умом и духом совершать столь великое таинство!»

Батюшка уже на проскомидии жил литургийными переживаниями. А мы торопимся, сокращаем время, механически вынимаем частицы из просфор; сами не читаем имен поминаний, а поручаем другим, не слушая — о ком изъемлем частицы. Оттого, конечно, нам и «скучно»; оттого и торопимся…

Между тем, изъятие частиц за живых и усопших, — как мы видели уже раньше, — о. Иоанн, вслед за всею Церковью ставит выше, ценнее, спасительнее, благотворнее, чем даже молитвы о них. И притом — для обеих сторон благотворнее; ибо чрез Агнца Божия мы соединяемся с поминаемыми существеннее, чем чрез наши моления о них.