Александр Грицанов - Раджниш Ошо

Получение высшего философского образования. Будучи сыном не слишком состоятельных родителей, Ошо, тем не менее, получил высшее образование. В бытность студентом, Раджниш вел жизнь, далеко не соответствующую строгим аскетическим нормам джайнизма. Тем не менее, они настолько глубоко вошли в его душу еще в детстве, что его, например, всю ночь рвало, когда он один раз поел вместе со своими друзьями после захода солнца (еда в темное время суток у джайнов запрещена - можно проглотить, не заметив, какое- нибудь мелкое насекомое). Покаяния джайнизм не знает, и внутренний конфликт Раджниш смог разрешить, только взбунтовавшись против «суеверий» религии отцов и всех прочих религий. Теоретическим обоснованием для этого Раджнишу послужила «философия жизни», с которой он познакомился в университете. Он был способным студентом, «утонченным художником, ненасытным читателем, поэтом и фотографом-любителем». Из-за бедственного материального положения семьи ему пришлось на время оставить учебу и поработать помощником редактора ежедневной газеты «На- вабхарат». Закончил учебу в университете Саугара в 1957 г., получив диплом с отличием, золотую медаль и степень магистра философских наук.

Ошо выиграл золотую медаль Всеиндийского конкурса дебатов и стал чемпионом Индии в этом интеллектуальном виде спорта: «Я ежегодно бывал на традиционных межуниверситетских состязаниях в искусстве спора. Я четыре года подряд выигрывал главный приз, а профессор Рой все эти четыре года был судьей в жюри. На четвертый год он пригласил меня к себе домой и сказал: Ты представляешь свои доводы в довольно странной форме... Мне просто интересно, как тебе удается видеть вопрос под таким причудливым углом? Я сам размышлял о некоторых обсуждавшихся проблемах, но мне и в голову не приходило рассматривать их с подобных точек зрения. И я понял, что ты, должно быть, просто отбрасываешь все, что может прийти в голову обычному человеку, что ты намеренно выбираешь самые непредвиденные точки зрения.

Ты четыре года кряду выигрываешь главный приз по одной простой причине: твои доводы неожиданны, никто к ним не готов. Оппоненты даже не задумывались над подобными вопросами, ты выбиваешь их из колеи. Твои противники... Ты так себя ведешь, что их просто жалко становится, но что тут поделаешь? Я присудил тебе девяносто девять по стобалльной шкале. Да я бы и больше сотни присудил, но даже девяносто девять... Многие решили, что ты у меня в любимчиках. Другие судьи говорят, что на наших соревнованиях никто не заслужит больше полусотни» [«А»].

Впоследствии Ошо вспоминал по этому поводу: «Я переезжал из одного университета в другой для участия в дебатах, в состязаниях по ораторскому искусству.

Это случилось в университете Наджпура... Обычно выходили два человека: я и еще один человек; один из нас был за, а другой против того предмета, который выставлялся в качестве объекта спора. В тот раз человек, который должен был выступать против предмета спора, неожиданно заболел. Было уже пора отправляться в университетскую аудиторию, а у него вдруг случилось расстройство желудка. Он сказал: Невозможно; я не могу справиться с этим, я не могу идти, я не продержусь в аудитории и пяти минут, как вынужден буду бежать в туалет... Как я пробуду там непрерывно три или четыре часа? И никто не знает, когда наступит наша очередь... невозможно. Поэтому я сказал: Не беспокойся. Об этом позабочусь я.

Он сказал: Как ты собираешься позаботиться об этом? Я сказал: Увидишь. Я должен был выступать за предмет спора. Это было моим постоянным подходом, кто бы ни выступал против меня... Состязание, прежде всего, проводилось среди колледжей-участников - нужно было победить во всех таких состязаниях, - затем состязание проводилось в рамках университета, нужно было выиграть и его. Потом от каждого университета выбиралось по одному человеку. Они решали, кто из них будет за, а кто против. Это всегда было большой проблемой, поскольку люди, естественно, хотели выступать на более сильной стороне.

Для меня это никогда не было проблемой. Я всегда говорил: Выбирайте себе сторону, какую хотите, оставшаяся будет моей.

- Но, - говорили они, - так не бывает. Мы должны тянуть жребий, кто за, кто против, или пойдем к вице-канцлеру, чтобы он решил. Тебе все так просто, ты даешь нам возможность выбирать. В чем тут секрет?

Я говорил: Секрета нет. Если вы знаете, как спорить, то не имеет значения, о чем спорить. Если вы не умеете спорить, тогда тоже не имеет значения, о чем спорить.