Софроний Сахаров - О молитве

Открывался Бог и как Промыслитель, Избавитель, Спаситель и многое иное, но все в умах людей оставалось покрыто вуалью. Иаков в трагический момент своей жизни, возвращаясь от Лавана в родные места, где еще жил брат его Исав, встречи с которым он боялся, ночью, оставшись один вдали от общего стана, боролся с Богом: нелегко прошли годы в дому Лавана; страшна встреча с Исавом. Искал он благословения и защиты, но в напряженной борьбе: состязаясь с Ним, обвиняя Его (Быт. 32: 24).

Та же борьба в жизни пророков Илии и Ионы. Первый молился: “Довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих… возревновал я о Господе Саваофе, ибо сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили Твои жертвенники и пророков Твоих убили мечом; остался я один, но и моей души ищут, чтобы отнять ее” (3 Цар. 19: 4 и 10). Иона же говорил: Господи, Ты послал меня с таким насилием пророчествовать ниневитянам о грядущей на них гибели за их нечестие, зная, что Ты не сделаешь сего с ними, ибо “Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый, и сожалеешь о бедствии. И ныне, Господи, (когда мое пророчество не сбылось и я посрамлен) возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить”. (Иона, гл.4).

Еще разительнее случай с Иовом: “Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: “зачался человек”… да омрачит его тьма и сень смертная… да страшатся его, как палящего зноя… Ночь та, да не сочтется она в днях года… да будет она безлюдна; да не войдет в нее веселие. Да проклянут ее проклинающие день… пусть ждет она света, и он не приходит, и да не увидит она ресниц денницы за то, что не затворила дверей чрева матери моей и сокрыла горести от очей моих. Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева?…Теперь бы лежал я и почивал (в великом покое небытия)… там беззаконные перестают наводить страх… малый и великий там равны (в своем ничтожестве) и раб свободен от господина своего. Там узники наслаждаются покоем… На что дан страдальцу свет, и жизнь огорченным душою, которые ждут смерти, и нет ее, которые… обрадовались бы до восторга… что нашли гроб? НА ЧТО ДАН СВЕТ ЧЕЛОВЕКУ, ПУТЬ КОТОРОГО (к познанию Бога) ЗАКРЫТ, И КОТОРОГО БОГ ОКРУЖИЛ МРАКОМ?” (Иов, ГЛ. 3).

В судьбах наших всегда есть нечто общее с каждым из них. Боролся Израиль с Богом; а кто из нас не борется? Весь мир даже доселе погружен в отчаяние, нигде не находя исхода. В томительном борении вся земля обвиняет Его в страданиях своих. Жизнь — непростая вещь, и нелегко проникнуть в глубинный смысл Бытия.

Дар напрасный, дар случайный,

• Жизнь, зачем ты мне дана?

• Иль зачем судьбою тайной

• Ты на казнь осуждена?

•

• Кто меня враждебной властью

• Из ничтожества воззвал,

• Душу мне наполнил страстью,

• Ум сомненьем взволновал?

Так в глубокой горести писал поэт, выражая, по существу, то же, что многострадальный Иов.

Оставаться всегда подавленным мраком неведения — и унизительно, и отвратительно скучно. Дух наш ищет непосредственной беседы с НИМ, Тем, “Кто меня… из ничтожества воззвал”; Кто нарушил мой покой не–быть и бросил в эту бессмысленную и даже гнусную трагикомедию. Мы хотим знать: в ком неправда? В нас ли самих, или в Нем, Творце? Нам кажется, что мы пришли в сей мир помимо нашей воли, быть может, против нашего согласия. Помнит ли кто из нас такой момент, когда он был спрошен: хочешь ли родиться в эту жизнь? Открывая, конечно, заранее — какова она. Имели ли мы возможность отказаться от дара сего? Правы ли мы, приписывая “безумие Богу”? (ср.: Иов. 1: 22).

Вот, я слышу иной голос: “Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни” (Ио. 8: 12). “Кто жаждет, иди ко Мне, и пей. Кто верует в Меня, у того… из чрева потекут реки воды живой” (Ио. 7: 37; 8). Не принять ли мне с верою этот призыв Христа и действительно бороться за достижение Царства непреложной любви Отца; идти путем, который Он, Христос, указал нам? Если нам не дано сотворить ничего из “ничто”, то и сама идея о вечности не может родиться в нас. Ее присутствие в нас было бы онтологически невозможным. Внимательно наблюдая за ходом окружающей нас действительности, мы замечаем, что всякая реальная нужда имеет в космическом бытии возможность удовлетворения, только нужно найти доступ к сему средству. В истории научного прогресса многие казавшиеся чрезмерно дерзновенными идеи — осуществились ныне на наших глазах. Почему бы мне усомниться, что и моя жажда блаженного бессмертия и вечного единения с Творцом также осуществима?