Михаил Сабинин - Сад святой Нины

Спустя три дня святая, перейдя реку Куру, впервые вошла в столицу и поселилась в доме царского садовника. В благодарность за радушное гостеприимство молитвой испросила ему разрешение от бесплодия. Обрадованные родители, видя на себе благоволение Божие, уверовали во Христа, проповедуемого святой Ниной, и последовали учению святой, таким образом, сделавшись первыми учениками ее. В городе Нина познакомилась с некоторыми знатными евреями и с их главным раввином Авиафаром, близким потомком вышеупомянутого достойного Элиоза, у которого хранились письма первосвященника Анны, присланные предку его Элиозу.

Познакомившись с Авиафаром, Нина смогла наконец начать расспросы о месте хранения св. хитона Господня. Он, услыхав от пришелицы из Иерусалима странную весть о хитоне и желании видеть его, поражен был этим известием, ибо оно всецело согласовывалось с преданием, известным у них в Мцхете. Очень заинтересовавшись, Авиафар продолжил дальнейшие разговоры о хитоне Господнем. Во время долгой беседы со святой Авиафар невольно знакомился с христианским учением, подтверждавшимся и обстоятельствами, окружавшими его предка, память которого была для него весьма дорога. Ви¬дя пытливый дух нового слушателя, святая рассказала ему все от начала творения мира и благовествовала ему наконец Слово Божие. Авиафар уверовал во Христа со всем своим семейством и со многими евреями столицы.

Искренне уверовав в Иисуса Христа, Авиафар сделался для Нины правой рукой и был, по свидетельству Картлис Цховреба и других древних летописей, вторым Павлом и главным двигателем христианского учения в среде грузинских евреев. Единственная дочь его, Сидония, немало помогала Нине в распространении нового учения среди еврейских женщин. Число ее учеников и последователей постепенно увеличивалось. Господь творил руками св. Нины многие чудеса. Исцеления следовали за исцелениями, что особенно привлекало к ней немало и язычников из грузин.

Через некоторое время после пребывания ее в доме царского садовника она перешла на север за городскую черту у подошвы горы за стенами царского дворца. Вся эта местность усеяна была колючими кустарниками ежевики. В чаще их равноапостольная устроила себе лиственный шалаш, пребывая в нем в посте и молитве перед святым крестом, водруженным в земле на восточной стороне. Необыкновенной своей жизнью святая привлекала к себе жителей столицы, и смиренная куща ее сделалась для столицы новым храмом, откуда воссылалась живая и пламенная молитва живому и истинному Богу.

Плодами молитв и непрестанных слез святой было обращение царского семейства. В начале своего благовестия святая Нина все взоры свои устремляла на царя, зная, что с обращением его с семейством она твердо и верно может рассчитывать на дальнейшие успехи своей деятельности.

И тут Божественный Промысл не замедлил помочь ей. В это время царица 40заболевает неизлечимой болезнью. Когда ей стала угрожать почти неминуемая смерть, царедворцы убеждают царицу обратиться к страннице. Зовут святую во дворец, но она отказывается принять приглашение. Желая узнать веру больной, Нина велит самой царице прийти к ней. Царица слушается повеления святой, приказывает немедленно нести себя в кущу. Нина велит положить ее на бедное свое ложе и возносит с воздеянием рук горячую молитву, по окончании знаменует больную св. крестом, и царица, совершенно здоровая, встает с места и вместе с Ниной приносит благодарственную молитву христианскому Богу.

Царица и все окружающие ее всецело уверовали во Христа и присоединились к ученикам святой Нины. Теперь оставался один царь; видя чудное исцеление своей супруги, он не иначе мог понять это событие, как приписывая его действиям своих божеств или чародейству девицы.

Спустя некоторое время к царю приезжает из Персии родственник, усердный почитатель зороастрийского учения, и внезапно тяжело заболевает. Царь с царицей обращаются за помощью к святой. Нина, воздев руки свои к небу, велела больному произнести троекратно следующие слова: «Отрицаюсь от тебя, сатана, и предаю себя Христу, Сыну Божию». Через день и две ночи молитв святой Нины ко Господу вельможа исцелился. Царь должен бы наконец увериться в чудодейственной силе посланницы, — напротив, по-лу озлобленный, он не признает за ней этого, счи¬тая ее одной из богинь персидского культа.

Когда святая прямо благовестила ему Христа Иисуса, не признав за собой ничего, кроме своей немощи, царь, ожесточенный против всех христиан, кланяющихся Кресту, замыслил извлечь меч против нового учения и, в числе прочих, дал обет не пощадить даже собственную жену. Но Промысл Божий не замедлил помочь святой и тут.