Филип Янси - В поисках невидимого Бога

А мне повезло: мой опыт был другим — я нашел и церковь, обильную благодатью, и христианскую общину, которая была терпима к моим сомнениям. Ведь среди других учеников Христа был и Фома, который не доверял их рассказам о Воскресении. И Иисус явился, чтобы укрепить его веру. Вот и мои друзья и коллеги по журналу «Христианство сегодня», а также по церкви в Чикаго, создали как бы гавань принятия, которая укрывала меня, когда корабль моей веры давал течь. На занятиях в церкви я мог иногда сказать: «Знаю, что в это надо верить, но, честно говоря, в данный конкретный момент у меня есть сомнения». Мне жаль тех, кто сомневается в одиночестве: всем нам нужны надежные товарищи по сомнению.

Церковь в лучшем случае приготовляет надежное и безопасное место, которое однажды может наполниться верой. У нас нет необходимости иметь пропуск в Церковь, то есть приносить в нее полностью сформированную веру. Когда я стал открыто писать о сомнении и поставил под вопрос некоторые расхожие концепции, принятые в евангелизации, я был готов к самым жестким откликам, наподобие тех, с которыми сталкивался в юности. Однако оказалось, что гневных посланий с обличениями приходит на порядок меньше, чем писем от читателей, которые ставят перед собой те же вопросы и уверены в моем праве сомневаться. Мало–помалу мои сомнения отчасти улеглись, а некоторые даже разрешились. Большую роль здесь сыграло то, что ушли страхи. И я понял, что на самом деле вере противостоит не сомнение, а страх.

В «Гимне Христу» Джона Донна есть такие строки:

В этих словах можно обнаружить разные смыслы. Буквальный: поэт спешит в полумрак храма, озаряемого лишь светом лампад. Однако непростые отношения Донна с Церковью наводят на мысль о наличии более глубокого смысла, пробуждающего мысль о Церкви, которая оставляет место «мраку», таинству и не претендует на объяснение того, чего не объяснил Сам Бог. В конце концов мы опираемся на Бога не из праздного любопытства, а в нужде. И почему столь многие церкви хотят предстать перед людьми, образно говоря, ярко освещенными?

Все мы помним историю о буридановом осле. По обе стороны от бедняги поставили одинаково аппетитные стога сена. Осел не смог решить, с какого начать — какой вариант, так сказать, более логически обоснован — и в результате помер с голоду. (История, разумеется, не настоящая, а представляет собой философский парадокс. Жан Буридан был французским философом–номиналистом и жил в XIV веке.)

Без риска веры не бывает. Американский писатель Натаниел Готорн сказал о своем собрате по перу Германе Мелвилле: «Он не может ни верить, ни успокоиться на безверии».

И то не так, и это не подходит, но позиция буриданова осла, пожалуй, опаснее всего, ибо убирает из личных отношений с Богом чувства. Вера превращается в интeллeктyaльнyю загадку, а такая вера уж точно не библейская.

Вера означает шаг вперед в условиях, когда не виден не только конец пути, но и место, куда можно ступить, чтобы сделать следующий шаг. Такая слепота подвигает нас следовать за незримым Проводником, доверять Ему, протянуть Ему руку – и сделать этот шаг, который почти всегда свершается во мраке.

Как–то ко мне приехал друг: мы хотели вместе сходить в горы. Однако из–за внезапного снегопада большинство горных склонов стали недоступными, и мы остановили свой выбор на одном из самых легких вариантов, хорошо заметной тропе, ведущей к вершине горы Шерман. Оказалось, однако, что туман, окутавший горы после снежной бури, скрыл все ориентиры. Время от времени туман расступался, и впереди вроде бы показывалась вершина.

Потом он снова смыкался, и мы брели в сплошной белой мгле.

Ложные вершины — они есть у большинства гор — сущее испытание для альпиниста. На протяжении трех часов не проходит и нескольких секунд, чтобы ты не глянул на вершину. Она манит, словно магнитом, глаз не отвести. Но когда залезаешь наверх, оказывается, что это вовсе и не вершина. Взгляд снизу обманул. А настоящая вершина — вон там, дальше, километр без малого. Или она тоже обманная?

Взбираясь по горе Шерман, мы начали со снега и тумана и закончили снегом и туманом, почти ничего не увидев по дороге. Когда гору окутывает белая мгла, теряется всякая ориентация. Ты даже не можешь сказать, взбираешься или идешь вниз. Ты практически ослеп, что в Скалистых горах легко доводит до беды.