Серафим (Чичагов) - Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря

Мать Александра по сооружении храма ездила в город Казань, где получила вернейший список с чудотворной и явленной иконы Казанской Божией Матери, и в город Киев для испрошения своей церкви частиц св. мощей. Мощи ей вложили в серебряный и позолоченный крест. Из Москвы она привезла колокол в семьдесят шесть с половиной пудов и необходимую утварь (Записки о. Василия Садовского). Иконостас в Казанскую церковь был отдан из старого Саровского собора строителем о. Ефремом, зеленого цвета с позолотой, но впоследствии зеленая краска заменена была красной.

Великая раба Божия Агафья Семеновна, как было упомянуто, подвизалась в своей келье, построенной на дворе приходского священника Дертева, в продолжение 20 лет. Келейные ее подвиги остались неизвестны, но протоиерей о. Василий Садовский записал все, что рассказывали ему о матери Александре о. Серафим, о. Дертев, сестры Дивеевской общинки, соседи помещики, почитатели ее и дивеевские крестьяне, сохранившие воспоминание о ее глубоком смирении и тайных благотворениях. Кроме исполнения самых трудных и черных работ у о. Дертева, мать Александра хаживала в крестьянское поле и там сжинала и связывала в снопы хлеб одиноких крестьян, а в страдную пору, когда в бедных семьях все, даже хозяйки, проводили дни на работе, топила в избах печи, месила хлебы, изготовляла обед, обмывала детей, стирала их грязное белье и надевала на них чистое к приходу их усталых матерей. Все это она делала потихоньку, дабы никто не знал и не видел. Однако, несмотря на все старания и укрывательства, крестьяне стали мало-помалу признавать благодетельницу. Дети указывали на мать Александру, а она с удивлением смотрела на благодаривших ее и отказывалась от своих поступков и действий. Бедным невестам Агафья Семеновна вышивала головные уборы — сороки и красивые полотенца... Один образчик ее вышивания поныне сохраняется в монастыре как святыня.

В течение 12 лет в праздники и воскресные дни Агафья Семеновна никогда не уходила из церкви прямо домой, а по окончании литургии всегда останавливалась на церковной площади и поучала крестьян, говоря им о христианских обязанностях и о достойном почитании праздничных и воскресных дней. Эти духовные беседы Агафьи Семеновны с народом вспоминались с благодарностью прихожанами села Дивеева даже много лет спустя после ее смерти.

Мать Александра провела всю свою жизнь в таких великих трудах и подвигах, что исполнилась благодати и даров Духа Святого. К ней стекались со всех сторон не только одни простые люди, но и высокопоставленные лица, купечество и даже духовенство, чтобы послушать ее наставления, получить благословение, совет и удостоиться ее привета. Богато одаренная редким природным умом, она была чрезвычайно образованна, начитанна и тонко воспитана. Затем она столь твердо изучила все уставы, законы и положения церковные, что во всех важных случаях к ней обращались за указаниями и разъяснениями. Если матушка удостаивала согласиться быть распорядительницей какого-либо особо важного церковного торжества, то это считалось величайшей честью. В семейных делах, спорах и ссорах к ней обращались как к праведному судье и, конечно, беспрекословно подчинялись ее приговорам и решениям.

Н. А. Мотовилов, со слов послушницы матушки Александры Евдокии Мартыновны, записал следующее: «Одежда Агафьи Семеновны была не только простая и бедная, но и многошвейная, и притом зимой и летом одна и та же: на голове она носила холодную черную кругленькую шерстяную шапочку, опушенную заячьим мехом, потому что она часто страдала головной болью; платочки носила бумажные. На полевые работы ходила в лаптях, а под конец своей жизни хаживала уже в холодных сапожках, подаренных ей Саррой Андреевной Соловцевой. На ее кроватке лежал войлочек, а в головах пуховые подушечки, пожертвованные ей духовными ее дочерьми Клеопатрой и Дарьей Чемодановыми и Анной Аргамаковой. И это уже было незадолго до кончины ее, а до того времени она их не имела. А во время отдохновения своего подкладывала под голову камень, зашитый в холстину для того, чтобы издали казался подушечкой. Матушка Агафья Семеновна носила власяницу, была среднего роста, вида веселого, лицо круглое, белое, глаза серые, нос короткий луковичкой, ротик небольшой, волосы в молодости были светло-русые, лицо и ручки — полные, в последние дни жизни от многих слез ресницы глаз ее были всегда красные».

Протоиерей о. Василий Садовский говорит в своих записках, что когда он был благочинным, то однажды запоздал ночью и был принужден ночевать у заштатного священника в селе Глухове (Ардатовского уезда), свояка кременковского священника о. Антония. Разговор коснулся Дивеева и матери Александры. Сестра священника, старушка девица, очень утешила о. Василия, показав полотенце матушкиной работы, подаренное ею самой, которое она берегла как святыню. Она же между прочим рассказала, что знала лично мать Александру, которая была так умна и образованна, как редко бывают мужчины, и что она знала лучше всех духовных лиц в окружности все уставы и положения церковные. К матери Александре обращались за советами и наставлениями, так что когда в большом близлежащем селе Нуче было освящение храма, то все нарочно приезжали просить мать Александру быть распорядительницей этого праздника, на что она и согласилась. Всем было на диво, как она прекрасно распорядилась и устроила все. Народу было такое множество, что казалось невозможно разместить всех, а матушка соединила дворян вместе, духовенство в другом отделении вместе, купцов посадила с купцами и крестьян отдельно. Всем было удобно, хорошо и всего хватило. Матушка распоряжалась также церковной церемонией, и присутствующие смотрели на нее с особым уважением и благоговением, стараясь наперерыв друг перед другом угодить ей. Князья, бояре и духовенство считали за большое счастье удостоиться чести вести ее под ручки или если она обратится к кому с ласковым и приветливым словом.