Махабхарата

Шри Вайшампаяна продолжил:

Широко открыв от изумления глаза, зрители расступились, и на арену вышел Карна, победитель городов; его лицо ярко освещали серьги, с которыми он вместе родился, его туловище было защищено панцирем, с которым он также родился вместе. С мечом на перевязи, держа наготове лук, он шагал так, что мнилось, будто это величаво движется гора.

[Необыкновенно] красивый, с большими широкими глазами, Карна, которого ожидала великая слава, был сыном девственницы Кунти и лучезарного творца света, могучего Солнца. Унаследовав от отца великое мужество и силу, Карна мог одолеть целые сонмы врагов. Он был наделен мощью и бесстрашием льва, быка и слона, а своей красотой, блеском и великолепием мог соперничать с солнцем и луной. Высотой и прямизной стана он напоминал золотистое пальмовое дерево, а могучим сложением – льва. Этот прекрасный сын Солнца был одарен очевидными бесчисленными достоинствами. Мощнорукий воин, осмотрев арену, приветствовал Дрону и Крипу, хотя и без особого почтения. Ни один человек в этой большой толпе не шевельнулся, все, не отрывая глаз, смотрели на Карну.

– Кто это? – наперебой спрашивали собравшиеся друг друга.

Когда Крана заговорил, его голос зазвучал, точно раскаты грома. Он бросил вызов Арджуне, не зная, что это его брат [ибо матерью их обоих была Кунти. Но Карна не знал, кто его настоящий отец.]

– Сын Притхи, – обратился сын Солнца к земному сыну Индры, – на глазах у всех я превзойду все подвиги, которые ты совершил сегодня. Поэтому мужайся и не расстраивайся, увидев то, что тебе предстоит увидеть.

Карна еще не успел договорить, как все вскочили, словно подброшенные пружиной. О тигр среди людей, в этот миг Дурьодхана возрадовался, а могучий Арджуна на какое-то мгновение почувствовал острое чувство стыда и гнева. Затем, с дозволения Дроны, могучий Карна, который очень любил воинские упражнения, да и настоящие стычки, повторил все, совершенное Арджуной. Увидев это, о Бхарата, Дурьодхана и его братья радостно обняли Карну и сказали ему:

– Добро пожаловать, о мощнорукий! Твой приход для нас большая удача, ибо я вижу, что ты человек истинно благородный и знатный. И я и все царство Куру – в твоем распоряжении, мы будем рады удовлетворить любое твое желание.

Карна сказал:

– Мне ничего не надобно, кроме твоей дружбы, господин, и единственное желание, которое у меня есть, о Бхарата, сразиться с этим сыном Кунти – Арджуной.

Дурьодхана сказал:

– Дели со мной все радости царской жизни. Относись с добротой к своим друзьям, о укротитель урагов, и наступай ноой на шеи тех, кто желает нам зла.

Шри Вайшампаяна сказал:

Глубоко оскорбленный, Арджуна крикнул Карне, возвышавшемуся, точно гора, среди двоюродных братьев:

– Те, кто приходят непрошеные, и те, кто высказывают все, что придет им на ум, хотя никто их не спрашивает, попадут в особые, предназначенные для них миры. Убитый мной, в эти миры ты и попадешь, Карна.

Карна сказал:

– Эта арена открыта для всех. Чем ты недоволен, Арджуна? Среди людей царской кров верховенство принадлежит сильнейшим, ибо справедливость зиждется на силе. К чему же эти оскорбления – утешение слабых? Если ты хочешь говорить, говори языком стрел, Арджуна, ибо сегодня, на глазах у твоего наставника, я снесу тебе голову стрелами.

Шри Вайшампаяна сказал:

Братья быстро обняли Арджуну, и с позволения Дроны Арджуна, покоритель враждебынх городов, двинулся по направлению к Карне, чтобы начать поединок. Дурьодхана и его братья обняли Карну, после чего он взял лук и стрелы и приготовился к схватке. Неожиданно небо заполнилось рокочущими тучами, засверкали молнии и радуги, появились станицы курлычащих журавлей. Видя, что Господь Индра подбадривает благоприятными знаками своего сына Арджуну и заранее возвещает его победу, Солнце разогнало облака, подплывшие слишком близко к его сыну Карне. Но получилось так, что Арджуна был густо затенен тучами Индры, тогда как Карна находился на самом солнцепеке, ярко освещенный.

Сыновья Дхритараштры стояли на арене с той же стороны, что и Карна, а Дрона, Крипа и Бхишма стояли напротив них, со стороны Арджуны. Все женщины в толпе разделились на сторонниц Карны и Арджуны. Но только дочь царя Кунтибходжи знала, что этот поединок не на жизнь, а на смерть будет происходить между кровными братьями, ибо Арджуна и Карна оба были ее любимыми сыновьями, и сердце ее стеснило сильнейшее беспокойство, она даже лишилась чувств. Видя ее в таком состоянии, Видура, этот столп справедливости, обрызгал ее водой, благоухающей сандалом. Придя в себя, Кунти увидела обоих своих сыновей в доспехах; и ее охватило такое отчаяние, что она даже не могла следить, что происходит. Крипа, сын Шарадвана, был знатоком всех обычаев и правил, касающихся поединков, ибо он хорошо знал священный закон, поэтому он сказал обоим воинам, которые стояли, держа большие луки наготове: