Лев Прозоров - Русская правда. Язычество – наш «золотой век»

Кстати, самыми отчаянными бойцами на Балтике эпохи викингов считались как раз жители славянского Волына, Юмны, Иомсбурга саг, так называемые йомсвикинги, которых скальды называют вендами, славянами. В Волыне почитался Бог Триглав, святынями которого были копья, вороной конь, а три лика имели на глазах то, что немецкие монахи приняли за золотую повязку. Уж не полукружья-подглазья ли боевой полумаски варяжского шлема, зачастую отделывавшиеся золотом, имеются в виду? А сам ТРИглав – не варяжское ли имя СТРИбога?

Разумеется, без крайностей не обошлось и тут – на одной из иллюстраций к очередным «Сказаниям Древней Руси» пишущему сии строки довелось с безмерным изумлением увидеть – под именем «Семаргла» – оснащенного крыльями… ирландского сеттера, породу собак, вряд ли известную в Древней Руси или, скажем, Скифии, не говоря уж о Триполье.

С разрешения уважаемого читателя я не стану задерживаться на попытках произвести имя Переплута от «плутать» или «переплыть». Культ леших-заплутов и водяных (в том числе и самого Морского Царя) на русском Севере дожил чуть не до XX века во всей красе, включая жертвоприношения и молитвы, а то и идолов, но не содержал ни плясок и ритуального питья, ни наименований, почитаемых Переплутом.

Критики совершенно справедливо указывали мифологистам, что таким методом в «солнечные божества» можно записать хоть завоевателя Мексики Эрнана Кортеса, хоть Юлия Цезаря. Один французский остроумец вообще взялся «доказывать» с помощью метода мифологистов, что солнечным божеством является… Наполеон Бонопарт.

Иногда их называли Семиком и Семичихой. В народном православии связанный с русальными обрядами праздник в июне, накануне Троицы, называется Семик. Уж не сокращенноласкательная ли форма прозвища-титула Сем (Сем Ярило-«Семарьгл») имеется здесь в виду?

Оппоненты Бориса Александровича, брюзгливо поджимая губы, цедят – мол, «археологи доказали», что Черняховская культура – готская, а потому, мол, ее исследования никакого отношения к славянам иметь не могут. Когда я слышу подобное, сразу вспоминаю, что сказал когда-то Г.К. Честертон про одного такого ученого: «Он доказал всем, кто ему поверил»… Вот только в число поверивших «археологам» (между прочим, Б.А. Рыбаков тоже археолог, и не из последних) позабыли пригласить готского историка Иордана, который черным по белому определяет занятые черняховцами земли как принадлежащие славянам-антам.

Топтание, топание входит в обрядовые танцы плодородия, вроде простейшей «топотухи». Вспомним – «куда Ярило (Козел, Юрий) ногою, там жито копною» – перед нами явное заклинание плодородия. А имя прусского Бога Потримпса, изображавшегося, подобно Яриле, юношей в белом одеянии и в венке и, подобно ему, посылавшего урожай, происходит от литовского «тремпти» – топтать, попирать.

Между прочим, М.Е. Соколов еще в 1887 году сопоставил Семарьгла с Ярилой, по всей видимости, независимо от Фаминцына, правда, полагая, что речь идет о семиголовом идоле – Семи-Яриле, что, пожалуй, все же надо полагать излишеством. Н.М. Гальковский, хоть и выдвигал, «по моде времени и вкусу», идеи об иранском Симурге, но наиболее убедительной считал именно версию Фаминцына о «Семарьгле»-Яриле. Наконец, Б.А. Рыбаков полагал, что «в этнографических сборах ему (Семарьглу. – А.П.), по всей видимости, соответствует Ярило, известный у западных славян в Средние века (Hierovitus)». Интуиция ученого не может не восхищать, непонятно одно – зачем же было, что называется, городить огород, втягивая в число русских Богов импортное пернатое?!

Между прочим, одно из имен Дэви – Махешь, «Великая».

Распространенное выражение «Кикимора болотная», закрепленное в нашем сознании сценаристами советских киносказок и мультфильмов, на самом деле ничего общего с реальными представлениями наших предков об этом существе не имеет. Кикиморой могли называть просто домовушку, домового женского рода, или пришлое злобное существо, но с болотом ее никогда не связывали.

Прялка изготавливалась от начала до конца мужчинами и была традиционным подарком женщине – невесте, жене, дочери. На ее донце или, реже, лопасти вырезали, любовно вплетая в орнамент, то самое слово из трех букв, обозначающее мужское производящее начало, которое нынче процарапывают на грязных стенах и заборах.