Array Сборник статей - Неоязычество на просторах Евразии

После распада СССР Абхазия превратилась в зону острого межэтнического противостояния, грузино-абхазская война 1992–1993 гг. завершилась поражением грузинской армии. Война и положение Абхазии как непризнанного государства самым непосредственным образом сказались на сложившейся здесь религиозной ситуации.

Проведенное Институтом востоковедения РАН в 1997 г. анкетирование населения Гагрского и Гудаутского районов [216], в ходе которого было опрошено 1448 человек в возрасте от 15 до 87 лет, принадлежащих к 23 национальностям, позволяет судить о конфессиональном составе населения современной Абхазии, а также об особенностях религиозного сознания местных жителей. На вопрос о своей религиозной принадлежности 55 % респондентов заявили, что они христиане, 17 % назвали себя мусульманами, 14,6 % опрошенных считают себя неверующими, а 7,4 % затруднились определить свою религиозную принадлежность. При этом, однако, большинство «неверующих» выразили «положительное» или «нормальное» отношение к религии, а некоторые сообщили, что собираются креститься или просто «веруют» без какого-либо уточнения. Сознательных атеистов оказалось лишь 3 %, еще 2 % заявили, что они язычники, придерживаются «абхазской веры» или верят в традиционные абхазские святилища – «аныхи».

Число приверженцев различных религий в среде национальных общин распределяется следующим образом:

* Из них 1,2 % указали, что исповедуют абхазскую веру.

Зафиксированный в ходе проведенного нами анкетирования высокий уровень религиозности населения Бзыбской Абхазии и мизерная численность атеистов не могут не показаться удивительными в обществе, которое всего несколько лет назад было атеистическим. Можно было предположить, что отнесение себя респондентами к той или иной конфессии, само по себе показательное, еще не означает, что в настоящее время все они действительно к ней принадлежат, являются глубоко верующими людьми и имеют хотя бы элементарное представление об основах религий.

Действительно, как показали наши наблюдения, у значительного количества людей, недавно прошедших обряд крещения, восприятие христианства остается совершенно формальным. Даже в дни наиболее значительных церковных праздников службу посещают очень мало прихожан. Большинство новоокрещенных не только не посещают церкви (или посещают их крайне редко), но и не совершают обряда причастия, не соблюдают постов, не интересуются основами вероучения, не читают Библии. По существу, они числятся христианами лишь номинально.

Та же картина наблюдается в отношении ислама: в Абхазии до сих пор нет ни одной мечети. Считающие себя мусульманами в подавляющем большинстве не имеют ни малейшего представления о Коране и не проявляют никакой заинтересованности в его изучении, а обряд обрезания не только не проводится, но и воспринимается как нечто неестественное и даже постыдное. Не существует никаких ограничений в еде и питье: «мусульмане» употребляют водку и вино, свинину и прочие запретные для «правоверных» блюда. Так что в действительности подлинными мусульманами можно считать лишь потомков абхазских махаджиров, которые недавно возвратились на свою историческую родину из различных стран Ближнего и Среднего Востока. Но они составляют совсем незначительную часть местного населения.

Распад СССР, ожесточенная война и последовавшая за ней изоляция Абхазии от внешнего мира способствовали возрождению традиционной религии абхазов. Проведенное осенью 1997 г. анкетирование 852 абхазов свидетельствует о сильном влиянии на них традиционной дохристианской религии. Так, 199 человек, или 47,4 %, из 420 абхазов, назвавших себя христианами, признали, что они сами или их родственники имеют традиционные святилища, либо обращались за помощью к таким святилищам. У остальных этот показатель следующий: 163, или 66,5 %, из 245 мусульман; 34, или 47,2 %, из 72 затруднившихся определить свою религиозную принадлежность; 27, или 37,5 %, из 72 неверующих; 12, или 70,6 %, из 17 язычников; 6, или 60 %, из 10 приверженцев «абхазской веры»; и 7, или 43,8 %, из 16 атеистов.

Своеобразие религиозных представлений современных абхазов наглядно иллюстрирует следующее рассуждение проживающего в селе Ачандара Лютика Хагба, считающего себя мусульманином: «Аллах – это Бог для всех людей, для нас же главный Бог – Дыдрыпш, который обитает рядом, на горе Дыдрыпш-ныха». Другой наш собеседник, 3олотинска Цымцба из села Бармыш, жрец Лапыр-ныха, заявил: «Я – мусульманин, но никаких обрядов типа «байрам-майрам» не делаю, а следую только традициям своих предков».