Дзонгсар Кхьенце - Не счастья ради. Руководство по так называемым предварительным практикам тибетского буддизма

Говорят, что, хотя бесчисленные будды и бодхисаттвы являли себя и продолжают являть в этом мире, большинству из нас недостаёт заслуг, чтобы встретить их, но даже если б нам довелось встретить будду, нам не хватило бы заслуг, чтобы узнать в нём просветлённое существо, понять, что он говорит, или почувствовать к нему какую-то преданность. Именно таким недостатком страдал Девадатта. Он был двоюродным братом Будды и всю жизнь жил бок о бок с ним, однако не получил от этого ни малейшей пользы, потому что страшно ему завидовал.

Для нас наш гуру – это наш личный будда. Он не только с нами общается, но неустанно и самоотверженно изо всех сил старается нас огорчить, разочаровать и смертельно уязвить нашу болезненную гордость с единственной целью – искоренить нашу озабоченность собственным «я».

Так что мы принимаем прибежище отныне и до тех пор, пока не достигнем просветления, и не только для того, чтобы уничтожить все наши заблуждения, лежащие на поверхности, но и чтобы вырвать самый корень заблуждения, умоляя своего гуру рубить и рвать его, пока он не будет стёрт в порошок.

Так почему же нам не визуализировать своего гуру таким, каким мы видим его в повседневной жизни? Мы видим его так часто, что точно знаем, как он выглядит. Возможно, мы даже пару раз с ним обедали или сопровождали его на прогулке. Зачем нам усложнять себе жизнь, пытаясь вообразить его одетым в тяжёлую парчу и с забавным головным убором – в наряде, в котором так любят изображать Гуру Ринпоче тибетцы? К тому же никто из ныне живущих не встречался с Гуру Ринпоче и не знает, как он на самом деле одевался; мы судим об этом только по тибетским картинам и статуям.

Опять-таки теоретически главная цель учений ваджраяны заключается в том, чтобы показать нам, как преображать нечистое восприятие в чистое. Если мы тщательно разглядываем нашего гуру-человека, то делаем это именно через фильтр своего обычного, нечистого восприятия, того самого восприятия, над которым мы должны упорно трудиться, чтобы его преобразить. Хотя мы уже знаем, что всё вокруг нас, в том числе стены, потолок и пол, выглядят совсем по-другому, если смотреть на них чистым восприятием, мало кто из нас может сразу же сделать такой огромный переворот в своём видении мира. Но такая неспособность не является нашей непосредственной проблемой. Самое главное, от чего нам необходимо как можно скорее избавиться, – это любого рода нечистое восприятие своего гуру. Если он зевает, спит, слишком много ходит по магазинам или ведёт себя странно, сразу же напоминайте себе: то, что вы видите, – это трактовка, предлагаемая вашим умом, и именно эту трактовку и требуется преобразить.

Преображать косный и двойственный ум гораздо труднее, чем сохранять в памяти образ вашего гуру как обычного человека. Итак, когда в практике требуется визуализировать своего гуру, представляйте его в небе перед собой в облике Гуру Ринпоче или Ваджрадхары. Если представлять его в обычном человеческом обличии, это только укрепит вашу привычку воспринимать его нечистым образом или в лучшем случае как равного себе, а из-за этого вы не сможете усвоить идею о том, что ваш гуру «несравненный».

Если мы принимаем прибежище, это должно быть прибежище в «подлинном объекте прибежища». Но что это такое? Объект прибежища должен быть всеведущим, сострадательным и всемогущим и может быть доподлинно «необманчивым» только тогда, когда он или она воплощает в себе все три качества. Если он не будет всеведущим, то не сможет разглядеть наши трудности; точно так же, если он всеведущ, но не обладает состраданием, или всеведущ и сострадателен, но не обладает силой, чтобы помочь, то он не сможет быть объектом прибежища.

Всеведение тех, в ком мы принимаем прибежище, подобно солнцу, всепроникающему и всеозаряющему; их сострадание стремительно, как молния, и совершенно беспристрастно; они обладают всемогущей силой, способной искоренить первоисточник всех наших бед. Нам необходимо напоминать себе об этих качествах снова и снова. Также мы должны в полной мере использовать умственное «притворство», о котором мы уже говорили. Но это не так легко. Много ли вы знаете людей, которые были бы всемогущи, всеведущи или сострадательны? Встречали ли вы вообще когда-либо такого человека? Или же эта идея просто слишком нелепа, чтобы её даже рассматривать?

Конечно же, обычно мы можем как-то представить это в уме, но проблема в том, что принятие прибежища – не умственное упражнение. Принимая прибежище, мы претворяем Дхарму в практику, а потому должны почти что заставить себя поверить, что всеведущие, сострадательные и всемогущие люди, которых можно назвать подлинными объектами прибежища, действительно существуют, и развить в себе привычку почаще напоминать себе о них.