Ольга Клюкина: Святые в истории. Жития святых в новом формате. VIII-XI века

Византийский хронист Феофан Исповедник называет отца Иоанна «христианнейшим человеком», в ряде других источников его родители характеризуются как «благочестивые и нищелюбивые».

На завоеванных арабами территориях (а к концу VII века это была уже не только Сирия, но и Месопотамия, Персия, Армения, Египет, области Северной Африки, Кипр и другие острова) проживало очень много христиан. Все они оказались в условиях мусульманского владычества, в том числе и сирийские христиане в Дамаске – в городе, по дороге в который в I веке ярому гонителю христиан Савлу явился Сам Христос, после чего Савл стал апостолом Павлом.

Историки отмечают, что в первые десятилетия арабы вели себя довольно снисходительно к христианскому населению завоеванных городов. Репрессии начались позже.

«Так, в Дамаске они оставили за духовенством несколько христианских церквей, ограничившись небольшим налогом на жителей в пользу мусульманских благотворительных учреждений», – пишет известный русский историк-византинист Ф. И. Успенский о времени, когда жил Иоанн Дамаскин.

Но в целом это не меняло общей картины: государственным языком в Сирии конца VII века был арабский, официальной религией – мусульманство, многие христианские храмы переделывались в мечети.

Долго оставаясь бездетными, родители Иоанна усыновили мальчика-сироту по имени Косма, а вскоре после этого у них родился свой сын, названный в честь знаменитого деда.

Однажды отец Иоанна купил на рынке пленного монаха из Калабрии (область в Италии), тоже по имени Косма, который стал учителем его мальчиков.

Чего только не пережил калабрийский монах-философ, прежде чем был выставлен на продажу на невольничьем рынке в Дамаске. Во время одного из набегов арабов на Калабрию Косма попал в плен и вместе с другими пленниками был посажен на корабль. В море на судно напали пираты, и лишь немногим тогда удалось выкупить свою жизнь, заплатив назначенную сумму, – остальным же пираты отрубали головы и бросали в море. Кто-то из палачей обратил внимание, что перед казнью все пленные подходят к немолодому монаху, опускаются перед ним на колени и просят за них помолиться.

– Разве ты патриарх христиан? Почему ты пользуешься у них таким почетом? – стали допрашивать пираты Косму.

– Я не патриарх и не глава, но бедный монах-философ, – ответил он спокойно.

Пираты решили, что жизнь человека, который у всех пользуется таким почетом, все же чего-то стоит, и отвезли Косму на невольничий рынок в Дамаск.

Здесь-то его и увидел отец Иоанна, обратив внимание, что человек в монашеском одеянии горько плачет, не пытаясь скрыть своего отчаяния.

– Человек! Что заставляет тебя плакать? Твой вид указывает на отречение от мира, – подойдя к нему, строго заметил логофет.

– Не плачу я ни о мирской жизни, ни о ее трудности, ни о многой изменчивости ее, ни о ее великих печалях. Но скорблю я о тех знаниях, которым я обучался с малых лет, над которыми я трудился в продолжение моей жизни, но не воспользовался ими во время моего существования и не был в состоянии передать их тем, кто просил бы Бога помиловать меня после моей смерти, – приводится в «Арабском житии» ответ несчастного Космы.

Мансур принялся его обо всем расспрашивать, и оказалось, что у себя на родине пленный монах помимо Священного Писания изучал грамматику, диалектику, риторику, философию, астрономию, геометрию, музыку и прочел книги, о которых в Сирии никто даже и не слышал.

Отец Иоанна выкупил пленного и привел в свой дом, сделав учителем детей. Как сказано в житии, наставник не разлучался с учениками ни днем, ни ночью, чтобы успеть передать им все свои познания. Должно быть, именно он привил братьям (сирота Косма воспитывался в семье на равных с Иоанном), помимо прочего, и необычайную любовь к музыке.

Обладавший литературным даром Иоанн Дамаскин (в то время его звали, как и деда, Мансур ибн Серджун, имя Иоанн он получил после принятия монашества) отличался еще и редким умением излагать любой, даже самый сложный, материал доходчиво, в виде стройной системы, – и в этом тоже угадываются «университеты» просвещенного монаха Космы.

Когда учитель состарился и почувствовал свою миссию выполненной, он попросил Мансуров отпустить его в монастырь Святого Саввы Освященного, неподалеку от Иерусалима. Там, на Святой Земле, калабрийский монах и окончил свои дни.

После смерти отца Иоанн тоже стал работать в финансовом ведомстве Дамаска. Как считают историки, именно поэтому на VII Вселенском Соборе его сравнивали с апостолом Матфеем, который до своего апостольского призвания был сборщиком податей.