Лэйс Гарднер - Больше, чем поцелуй

- Это о том, что ты лесбиянка?

Эми от неожиданности выплюнула свой кофе.

- Откуда ты знаешь?

Клэр рассмеялась.

- Это было в газете, милая, думаю, к этому моменту весь город уже в курсе. Должна признаться, я никогда еще так не гордилась.

- Ты гордишься тем, что я лесбиянка?

- Нет, глупышка. Я горжусь тем, что ты творишь произведения искусства. Я имею в виду, то, что ты доктор - это замечательно, но когда ты создаешь что-то спонтанно, то такое искусство исцеляет душу. Твою душу и души других людей. Я рада, что ты можешь не только исцелять тело, но также и излечить души.

- И тебя не испугало до чертиков, что я встречаюсь с девушкой?

- Боже, нет. Сказать по правде, я равнодушно относилась к тому парню, Чеду.

- Чеду? Откуда ты знаешь о Чеде?

- В один прекрасный день он приехал сюда и взял кое-что из твоих старых вещей.

- Какие вещи? Когда?

- Да ничего особенного, думаю. Старые чучела животных из твоего детства, твои ежегодники со школьных времен. Разве он тебе еще не сказал? Он взял это, чтобы отдать тебе в качестве сюрприза. Надеюсь, что я не разрушила его планы.

- Он не сказал или не сделал ничего, ну, знаешь, необычного?

- Ну, он, вообще-то, называл меня мамой. Я посчитала это странным.

Эми решила, что с нее уже хватит. Она собралась учинить Чеду серьезный разговор. И забрать назад свои вещи.

- Короче, я рада, что ты его отшила, - продолжила Клэр, - а сейчас расскажи мне об этой девушке. Она тебя любит? Чем она занимается? Она такая же красивая, как и на фотографии в газете?

Эми рассмеялась, любопытство ее матери было заразительным. Она рассказала ей обо всем. О том, как Джордан выпала из окна, как Эми ее зашивала, об их первом поцелуе, обо всем.

- Ты что-нибудь запланировала на остаток дня? - спросил Клэр.

Ой-ой, подумала Эми, вот оно. Она захочет, чтобы я поныряла вместе в ней по мусорным контейнерам.

- Я не знаю..., - запнулась она.

- Что ж, у меня есть прекрасная идея. Почему бы тебе не пойти в ванную и немного не освежиться? Может, счистить кофейную гущу с твоих волос?

- Куда мы идем?

- Увидишь, - сказала Клэр.

- Сейчас иди и попрыскайся пачули, детка, ты и на самом деле пахнешь гнилью.

Десятью минутами позже Эми была одета в один из сарафанов Клэр. Она столько выплеснула на себя пачули, что теперь благоухала, словно только что вернулась с концерта Grateful Dead. Они обе втиснулись в маленький Смарт, и Клэр сказала ехать Эми в шикарный район города. Эми рискнула задать вопрос, на который давно хотела узнать ответ.

- Ты любила папу?

- О, да.

- А он тебя?

- По-своему, да, - ответила Клэр.

- Сверни на выезд Колумбия. Дом находится в районе Кентон. Я думаю, что он был влюблен в идею «быть влюбленным», но всякий раз, когда наша любовь становилась глубже, и требовалось взять на себя более серьезное обязательство, он мельтешил крылышками, как колибри у кормушки. Теперь поверни направо на Денвер.

Эми повернула. Она надеялась, что не унаследовала гены своего отца. По крайней мере, ту часть, которая отвечала за порхание туда-сюда. Она не желала быть колибри. Она хотела быть пингвином. Они находили себе пару на всю жизнь.

- Ты можешь припарковаться здесь.

Эми остановилась перед старым, но прекрасно отреставрированным, викторианским домом. Все в нем было совершенно и очень сочетаемо, и он выглядел так, словно в нем жила Марта Стюарт. И тогда на нее снизошло озарение.

- Здесь живут геи?

- Ага. Мы декорируем их свадьбу.

- И они тебе позволили?

- Декоратор у нас Лилиан. Я всего лишь ей помогаю. Да ладно, Лилиан будет так рада увидеть тебя снова.

Клэр открыла дверь и застыла, оглянувшись на Эми.

- Тебе не надо заходить. Если ты не хочешь.

- Конечно, я хочу, - сказала Эми.

Лицо Клэр засветилось, и в этот момент Эми поняла, что она слишком долго отказывалась общаться со своей матерью, и это ту обижало. Она не хотела обидеть ее, но все-таки обидела. Она ощутила глубокое чувство вины и решила, что с этих пор станет проводить с мамой больше времени.

Клэр нажала на звонок в форме королевской лилии. Он был сделан из латуни и недавно отполирован, вероятно, его полировали каждый день ровно в десять.

Знакомьтесь! Дезмонд Куортермэйн. Им открыл дверь потрясающий, элегантный мужчина с густыми бровями и густыми темными волосами. Голосом, который, казалось, был на грани гипервентиляции, он воскликнул:

- Боже мой, Клэр, ты должна нам помочь. Это катастрофа!