Олег Джурко - Голубые метаферизмы – 2

Самопознание – подглядывание в замочную скважину за интимной жизнью Всевышнего.

Нужно потратить всю полуголодную законопослушную жизнь, чтобы получить приглашение в рай на достойное человека послесмертие. Чтобы соскочить в Ад, достаточно убить первого встречного, не обязательно полицейского.

Мысли как мыши в кладовке, плодятся, когда есть чем поживиться мозгам.

Не зря Дьявол браконьерствует в заводях Всевышнего, вот где сети его не бывают пустыми.

Как долго пишу свою жизнь. Всевышний пока еще переворачивает страницы, чтобы по привычке исправить ошибки, но страницы все чаще пустые.

В темноте нет мышей, они появляются только на свету.

Скорость сокращает расстояние до кладбища.

Чем опаснее скорость автомобиля, тем азартнее состязание со скоростью смерти.

Всевышний – лазейка через забор из Ада в Рай.

ЕСЛИ ОЧЕНЬ ЗАХОТЕТЬ, ЕСЛИ ОЧЕНЬ ПОПРОСИТЬ, ГОСПОДЬ ДАСТ, ПОНЯТНО, ДАСТ… СМАХНУВ СЛЕЗУ ОТЧАЯНИЯ ОТ НЕРАЗБОРЧИВОСТИ СВОЕГО МИЛОСЕРДИЯ.

Неандерталец – первый блин Всевышнего на Земле, и вышел блин цивилизации комом.

Всевышний ведает будущее, для чего бы иначе мы его изобрели? Но молчит Отче, потрясенный невежеством нашего изобретательства.

Нет и нет! Человек не может быть потомком обезьяны, куда макаке выходить придурка по своему образу и подобию. Всевышний штампует нас, по своему образу и обезьяньему подобию.

Вести о наших безумствах – непреходящая скорбь Отца Небесного.

Своим молчанием Всевышний совершает добра куда больше чем, платные проповеди о добре с амвона под колокольный гром.

И наше воображение, породившее Создателя, – не без греха подтасовки.

Блохи и грехи неразлучны с божьим созданием. Ну, грехи, понятно, от Лукавого, а блохи?

И щедрость бывает, не приведи Господь! Да та же щедрость Нечистой Силы на соблазны православным, неуверенным в экономической целесообразности Добра.

И скупости в ноги поклонится наследник торгаша.

Даже замышляя кражу, молятся Всевышнему, надеются на Дьявола.

Если все в руках Всевышнего, то не пойманный вор его протеже.

Всевышний – жалобная книга моей судьбы.

Заклиная грядущее о благосклонности, мы попираем исключительные права Создателя на распределение справедливости по заслугам перед своей душой.

Творец так и не решился признать, что Вера существеннее выклянченных у него прерогатив.

Борозды мозга показывают, каково было Всевышнему вспахать каменистую глупость Адама.

Наш век – век дьявола разбрасывать камни, вот ждем век Всевышнего, когда он начнет собирать камни.

Создатель шпаргалка на экзаменах судьбы.

Природа-то на Счастье торовата, беда в том, как Господь распределяет между нами дары природы.

Молитва приближает к нам ухо Господа, но милосердие его тщится раздавать церковь.

Всевышний – бесконечность бытия Мироздания, измышленное нашим воображением в ограниченном пространстве черепной коробки.

Мозг человека – атлас карт, предпосланных Всевышним будущим астронавтам, чтобы убедиться – Лучше Его попечителя Вселенная создать не способна.

Костяной череп твердо уверен – разум не должен быть таким мягким как беспринципные мозги.

Господь смотрит на мое отражение в своем зеркале и не узнает себя.

Всевышний не ведает, что сейчас мне в голову взбредет, ему известно, чем это кончится для него.

Дьявол рядом, мельтешит между нами, где же Всевышнийу разглядеть меня.

В Раю мы все на одно лицо – благопристойное рыло тунеядства.

Изобретенный человеком Всевышний оказался настолько хорош, что человек стыдится узнать себя в его лице, и не решается признать свое авторство.

Земеля манекен в швальне Всевышнего.

Убеждения – лоскутное одеяло прикрывающее срам совести.

Так много разных хотят походить на Всевышнего, что в лицо Всевышнего уже не признаешь, если он не постучится в сердце твое..

Везувий – форточка (отдушина) ада.

Насмешливость язвит более женщину, чем жертву, женщине обидно, что верное средство нападения и защиты рождено не в ее голове.

Слушаешь милый лепет женщины и сочувствуешь лапочке, как же ей трудно спрятать от своего эгоизма себя в макияже для мужчины…

Мы не знаем свою жену, пока любовница не просветит о сексуальных проблемах супруги.

Атеисты еще более верующие в сое заблуждение, чем лукавцы, считающие себя истинно верующими.