Валерий Ковалев - В закрытом гарнизоне. Книга 2

– Быстро, воздух в аппарат! – командует Сергей Ильич. Вооружаем шланг с воздухом низкого давления и на пару метров запускаем его в трубу. Теперь капраз не задохнется точно. Проходят пять, десять, пятнадцать минут.

Наконец из зева аппарата показываются ноги, в измазанных суриком ботинках.

– Тяните, мать вашу! – хрипит «флажок».

Хватаемся за ботинки и дружно тянем.

– Тише, тише, черти, рассыплю! – загробно гудит из трубы.

– Дед точно забалдел, – шепчет Порубов.

Капраз появляется из аппарата весь мокрый и перемазанный в сурике. В руках он бережно держит лист целлофана, на котором горка серебристой краски, металлизированные стружки и обломок крепежного винта.

Лист осторожно кладем на пайолу, тяжело пыхтящего офицера усаживаем в кресло.

– Кофе, быстро! – приказывает Мыльников.

Через несколько минут, посиневший от холода минер с наслаждением прихлебывает обжигающий напиток и хитро смотрит на нас, ошарашено разглядывающих драгоценные находки.

– Ваши выводы? – обращается он к «бычку».

– При заданной нам скорости хода, торпеду заломало встречным потоком на выходе из аппарата! – чеканит Сергей Ильич.

– Точно так, – подтверждает капраз. Кроме того, здорово пострадал и сам торпедный аппарат. Вызови – ка сюда вахтенного офицера, – приказывает он мне.

Пулей лечу в центральный.

На вахте капитан – лейтенант Толокунский – командир ракетчиков, однокашник и приятель Мыльникова, а также первый на лодке юморист. Здесь же вахтенный мичман и несколько матросов. Все с интересом воззрились на меня.

– Ну, чего прибег, убогий, да еще такой радостный. Никак свою железяку нашли? – вкрадчиво спрашивает каплей.

– Так точно, товарищ капитан-лейтенант, нашли! – бодро докладываю я. – Флагманский минер просит вас прибыть в торпедный отсек.

– Добро, – отвечает Толокунский и мы следуем в первый.

Там нас встречает раскатистый хохот, доносящийся с верхней палубы. Поднимаемся на нее.

Невозмутимый флаг – офицер что-то рассказывает, а стоящие вокруг него Мыльников и мичмана покатываются со смеху.

При появлении Толокунского веселье прекращается и все становятся серьезными.

– Гарик Данилович, пошли подвахтенных наверх, пусть проверят швартовы, будем поддувать лодку, – приказывает капраз.

– Есть! – козыряет тот, – так значит, нашли утопленницу?

– Кое – что нашли, не беспокойся. Это тебе не твои ракеты, которые после залпа бесполезно искать, – подкалывает Толокунского Мыльников.

Через несколько минут командир БЧ-2 докладывает из центрального поста о выполнении приказа и готовности к продуванию носовой группы цистерн корабля. Спрашивает «добро», на уведомление штаба об этом.

– А я тебе, кто, хрен моржовый!? – сердится обычно спокойный флаг-офицер.

– Выполнять!

Глазок «Каштана» мгновенно гаснет и тут же по лодке разносится ревун учебной тревоги. Задраиваются верхний рубочный и отсечные люки.

В отсеке появляется командир, только что вернувшийся из штаба. За все время эпопеи с «Анабарой», ему так и не дали отдохнуть, но капитан 2 ранга выглядит достаточно бодро и уверенно. Только синева подглазий, да заострившиеся скулы выдают, чего ему это стоит.

Мыльников коротко докладывает командиру по существу выполняемых действий и центральный пост продувает корабль, создав ему дифферент на корму. С пирса докладывают, что крышки нижних торпедных аппаратов вышли из – под воды.

Разблокируем переднюю и заднюю на третьем аппарате, отдраиваем их и флагманский минер с переноской вновь исчезает в трубе. Появляется через несколько минут.

– Переднего обтюрирующего кольца в верхней части трубы практически нет, стесана и нижняя часть ее выходного комингса, – сообщает он Милованову.

– Помнится, что – то похожее уже было в начале 60-х на К-000? – вопросительно смотрит командир на флаг-офицера.

– Было, но тогда лопухнулись торпедисты, а сейчас, по видимому, конструкторы или бербаза. Твои минеры, Валентин Николаевич, не при чем. Кстати, они молодцы, натиск комиссии выдерживали достойно, – хитро щурится наш спаситель.

– Других не держим, – улыбается командир.

– Служим Советскому Союзу!! – жизнерадостно орем мы.

– Ладно уж, не хвастайте, – пожимает он нам руки. – Впереди повторные стрельбы, смотрите, не подведите.

– Товарищ, командир, Валентин Николаевич! – бьет себя в гулкую грудь Ксенженко, – да мы ее всадим в борт и не ниже!

– Ну-ну, – разрешает командир, – всадите.