Николай Самохин - Николай Самохин. Том 2. Повести. Избранные произведения в 2-х томах

Перед самой границей нас обогнала группа охотников. Некоторые из них на ходу расчехляли ружья. Охотники рысью миновали пограничную черту, и самый первый тут же дуплетом в пух и прах разнес зазевавшуюся ворону. Остальные, не видя подходящей дичи, принялись расстреливать собственные фуражки.

«Гад»

Ночь мы провели на базе, в палатке для охотников.

– Здесь есть один гад, – прошептал мне Виктор, засыпая. – Если мы его не опередим, все пропало, он распугает всю дичь.

В четыре часа мы поднялись и, наступая на чьи-то ноги, выбрались из палатки. Под покровом тумана скользнули к лодке. Я сжимал в руках свою берданку и чувствовал себя индейцем, вступившим на тропу войны.

На середине озера Виктор неожиданно схватил меня за руку:

– Видишь?

Впереди чернела еще одна лодка.

– Неужели он? – спросил я.

Виктор молча кивнул. Скоро «гад» открыл стрельбу. Он стрелял отдельными выстрелами и дуплетами, он палил подряд и с интервалами. Мы решили отстать от рьяного стрелка, чтобы дать успокоиться перепуганной дичи. Мы плыли совершенно бесшумно, но тем не менее утки срывались за двести метров.

Наконец Виктор, доведенный до отчаяния, завизжал, как какой-нибудь абрек, и дважды выпалил в воздух.

Немедленно на берегу зашевелились кусты и показалась тощая фигура в непомерно больших сапогах. Фигура окинула нас подозрительным взглядом и приглушенно спросила:

– Вы не моего подранка бьете?

– Нет, – скупо ответили мы.

Наша первая утка. Странные рыбаки

Это был маленький нахальный чирок. Он поднялся впереди нашей лодки и полетел поперек озера. Виктор вскинул свой «Зауэр – три кольца» и выстрелил. Чирок кувыркнулся и, теряя перья, шлепнулся в воду. Но он не остался лежать неподвижно, а бодро поплыл к противоположному берегу. Виктор приложился и выстрелил еще раз. Чирок замер. Мы подплыли к нему со всей осторожностью, на которую были способны. Когда я притабанил, а Виктор свесился за борт и протянул руку к маленькому серому комочку, чирок неожиданно нырнул.

Он оставался под водой минуты три. Я вертел головой, наблюдая за водной поверхностью, а Виктор лихорадочно перезаряжал двустволку. Чирок вынырнул метрах в двадцати от лодки, у самого берега. Виктор грохнул по нему дуплетом. Потом он отбросил «Зауэр», схватил мою берданку и для верности выпалил еще раз. Теперь чирка можно было брать голыми руками. В нем сидело по крайней мере полкило дроби.

После такой охотничьей удачи мы облюбовали на берегу зеленую лужайку и решили перекусить Под маленькой копной сена мы расстелили плащ и выложили на него свои скромные припасы. Недалеко от нас, чуть ближе к воде, сидел на корточках круглый бритоголовый человек и, сладко щурясь, раскладывал на газете малосольные огурчики и жареную рыбу. Вероятно, человек тоже собирался обедать.

– Ну как, охотники? – словоохотливо спросил он и, не дожидаясь ответа, заявил: – Пустое это занятие – осечки, недолеты, перелеты. То ли дело рыбалка: поплевал на червячка, закинул и…

– Кузьмич! – крикнул он своему товарищу, расхаживающему вдоль берега. – Проверь-ка удочки!

– Есть! – с готовностью ответил Кузьмич и схватился за крайнее удилище.

– Попалась! – сообщил он через секунду, выуживая бутылку московской водки.

– И никаких тебе перелетов, – закончил наш сосед.

– Ого-го! – ликовал тем временем Кузьмич, выволакивая из воды круг копченой колбасы.

– Может, присоединитесь? – подмигнул нам бритоголовый, похлопывая по бутылке. – Для верности глаза, а?

Мы вежливо отказались.

– Ну, как хотите, – сказал он и звонко вышиб пробку.

В это время над нашими головами тяжело пролетели два крякаша и опустились за излучиной озера.

Виктор схватил ружье. Я сгреб в кучу плащ вместе с припасами, и мы бросились к лодке…

Тайна черного спаниеля

Спасаясь от конкурентов, мы выплыли в маленькое озеро, со всех сторон окруженное низким кустарником. Ни на поверхности озера, ни на берегах его не было ни души. Только в одном месте скромно сидел вчерашний старичок в панаме и читал старый «Огонек». У ног старика, свернувшись клубочком, лежал черный спаниель.

– Вот, – сказал Виктор, – здесь нам никто не помешает. – Дед этот, разумеется, не в счет, у него даже ружья нет.

Именно в этот момент раздалось знакомое «фить-фить-фить» и следом грянул выстрел. Утка, которая облюбовала себе это озерко, шарахнулась в сторону. За первым выстрелом последовал второй, потом третий, четвертый, пятый…