Игорь Митрофанов - Несуразица

Из спальни, ничего не осознавая, выковыривая из глаз лишнее, пошатываясь от непрошедшего сна, но уже понимая, что в группе происходит событие не по расписанию, ковылял Гном, оставленный в этой группе на второй год. (В своём пятилетнем возрасте он всё ещё не возмужал и был ниже четырёхлетних девочек). Но год разницы от сверстников давал неоспоримое превосходство в повышенной умственности. Гнома уже никогда не будили на полдник и на все остальные, «разнообразные» мероприятия. Это было бесполезно! Он, как штык, просыпался, когда основная масса родителей уже натягивала запасные сухие колготки своим отпрыскам для ухода домой. Сейчас Гном, встав раньше из-за невообразимого шума, пробирался к ключевой точке. Ничего не говоря и не спрашивая, медленно, но тщательно закарабкавшись на стол, при этом ухватившись за ноги ещё пары «ораторов», которые просто молча ходили по «сцене», Гном сказал:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Резкий, небдительный выход на воздух мог понести тяжёлые и необоснованные потери личного состава человеко-единиц. Во-первых: порог из двери залы в дверь на балкон был настолько высоко над полом, что перешагивающий почти касался коленом подбородка, как будто хотел завести мотоцикл «Иж Планета Спорт» с первого раза. А во-вторых: обездоленная ещё при мучительной стройке рождения площадь балкона не могла даже представить себе, что пространство – существует. Поэтому любой недотёпа, чревато не замолкающий в сторону, на скорости коснувшись перила животом, мог улететь «прочь – в ночь».

Собеседник – сокращённый собирательный образ соседа по беседке.

Струбцина – один из видов вспомогательных инструментов, используемый для фиксации каких-либо деталей в момент обработки, либо для плотного прижатия их друг к другу, например, при склеивании (прим. редактора).

Заметьте, те, кому не удалось побывать ребёнком: для детей Новый Год – это серьёзно!

«Метка» – узелок в памяти.

«Правда октября»??? Хочется надеяться, что где-то в других весях торгуют также «Истиной января». Продают «Порядочность февраля». Покупают «Мартовскую преданность». Зачитывают до дыр «Апрель без вранья». Обворачивают колбасу «Майской былью». Стоят в очередях за курортными изданиями: «Целомудрие июня», «Верность июля», «Непоколебимость августа». Заучивают наизусть «Правильность сентября». Прикрывают голову от дождя «Непогрешимостью октября». Подтираются «Честностью ноября». Стелют на стол «Обет тридцать первого декабря». И убирают со стола «Покаяние нового января», уже заказывая наперёд «Февральскую исповедь».

Хотя жить, и хотя существовать – дело личного хотения каждого!

«Зырь», «секи» – слова из далёка времён. Простой перевод – «смотри» – абсолютно не передаёт детских оттенков темперамента.

Не рюмка красит общение, а общение – рюмку!

Ищите радугу в нашем обесцвечивании!

«Техничка» – не имеет отношения к высоким технологиям. Техничка это пожилая тётенька со шваброй (устар.).

Бездумие жестокости (ой! я не хотел!) не вылечит пострадавших.

Все классы, во все годы, во всех школах, читали так:

Лермонтов концом строфы – словом «отдана» – резко тормознул, и все невнимательные поколения продолжают натыкаться на этот «бампер».

Да, да, да! Бывает надежда и на «плохое»! /Как правило: на чужое «плохое»/.

Тяжело читать о себе некролог, когда ты умер! Но ещё нелепее – петь о себе гимн: «я живее всех живых» в горячем, слепящем, на себя направленном прожекторе, не замечая твоего опустевшего зала! И, не желая слышать, как в новом свете при твоём появлении гремит нескрываемый шёпот: «Этот сдох и завонялся!». Мемориалы стоит иногда мыть хлоркой от их собственного запаха и драть напильником до их собственной кожи! Люди помнят! Идолы-болваны забывают! /Символы синонимы древних языческих поклонений: «идол» и «болван» по какой-то причине докатились до нас понятиями, противоположными по смыслу! Но и теперь эти символы неразрывны (синонимальные антонимы). Болваны выбирают идола, идол превращается в болвана и кричит, что он один – идол, а вокруг одни болваны!/ И вообще! Все кумиры созданы в кумаре.