Игорь Самарский - Книга юмора

— Вы зачем пишите? А где ваше?

Ого, думаю! Уже на вы перешел… Прогресс… Предъявляю свое не выпуская из рук.

— Инспектор Госрыбнадзора Куйбышевский Игорь Юрьевич… Прячу и продолжаю записывать, склонясь на капот и держа к руках его «ксиву». Из планшетки грозно торчит бланк протокола. Лейтенантик беспомощно оглядывается на «волгу». Испуганно лупает глазами. Я отдаю ему удостоверение.

— Откройте багажник пожалуйста.

— Да зачем, Игорь Юрьевич?

В припрыжку сучит за мной к багажнику «волги». Гражданский сидит насупившись и не двигаясь. Краем глаза вижу как лейтенант наклонился к боковому стеклу, чего то ожидая… Но тот замер как статуя.

— Открывайте… Не тяните.

Я положил руку на кобуру с ракетницей. Щелкнул замок и раскрылась пасть багажная. В ней — два огромных рюкзака с торчащими лещиными хвостами. Мешок- видимо с сетью. Несколько удочек и спиннингов. Поворачиваю фейс в сторону лейтенанта — хищно и грозно тяну.

— Та-а-ак! Ожидаемый результат… В мешке что? Сети?

Бедного вояку колотит дрожь…

— Да. Там небольшая сеточка…Товарищ инспектор…Давайте как то разберемся по-дружески.

Знакомая песенка.

— Что в «Уазе»? Чей «Уаз»?

— Это наш! Тюремный!

— Тюремный? Вы служите в тюрьме?

— Да, я там. Это «Уаз» нашей ВЧ. «Волга» Горисполкомовская… Инспекция у нас из Москвы… Вот и решили.

Подходим к «Уазу», за рулем которого сидит молодой солдатик. Я грозно прогрохотал!

— Открывайте задний борт!

Лейтенант резво открывает. На полике лежали две «свиньи» — огромные сазаны, весом наверное по пятнадцать-двадцать килограмм… У меня аж слюнки потекли.

— И это на удочку? Издеваетесь лейтенант.

Медленно иду к «волге» по пути вытягивая протокол из планшетки. Из «волги» солидно и неспешно вылупилась фигура.

— Товарищ инспектор. Я депутат Черкасского Горсовета Михайловский. По какому праву вы остановили нас?

Я медленно, игнорируя его, подхожу к капоту «волги», раскладываю свои причиндалы и делаю вид, что хочу писать протокол. Тот чувствую, тихо начинает бесится. Подскакивает ко мне и тычет в лицо свое депутатское удостоверение. Я ловко его выхватываю и в протоколе начинает проявляться его фамилия.

— Что вы себе позволяете? Отдайте удостоверение!

— Сейчас, сейчас. Не волнуйтесь. Только внесу данные в протокол.

Лейтенант стоит в ступоре. Тот срывается на визг.

— Отдайте немедленно удостоверение! Вы не имеете права!

Поворачиваюсь к нему, делаю успокаивающий жест, отдаю удостоверение и прошу прослушать запись в протоколе, в графе нарушение:

«.Сего то числа, месяца, года, на водоеме охранной зоны, во время запрета на вылов рыбы, во главе группы браконьеров в составе…(перечисляется состав.) задержан гражданин Михайловский В.И. в автомашинах, принадлежащих Черкасскому Горсовету и Черкасской ВЧ N°… обнаружено незаконно выловленной браконьерскими снастями рыбы. и т. д.»

Краем глаза вижу как идет пятнами лицо этого чинуши… Прочитав приговор как судья, добавляю:

— Настоящий протокол будет представлен Госрыбинспекцией области на ближайшую сессию Горисполкома, решением которой, вы гражданин Михайловский В.И. вероятно всего будете лишены депутатских полномочий, с соответствующими выводами о вашей карьере в дальнейшем, и надлежащим наказанием соответствующими органами. Соболезную!

Шок! Другими словами это не описать. Оба замерли не в силах сообразить что произошло. Я нагнетаю и усугубляю:

— А вы лейтенант, прошу отойти со мной.

Тот идет за мной на ватных ногах.

— Понимаете товарищ лейтенант… Я разделяю — у вас комиссия, у того что с вами — там свадьба или еще что… Но с ним ясно — его лишат и отправят писарем в канцелярию… А вам зачем чтобы погоны слетели? Тут «губой» не отделаетесь… Мне вас по-человечески жаль, но поймите — служба есть служба! Извините, на вас тоже пойдет бумага в часть.

Оборачиваюсь и немею — у лейтенента на глазах слезы. Соракалетний мужик — плачет. Тело содрогается в приступах всхлипываний… Я явно переборщил… Но «понт» он и в Африке «понт». Система убеждения криминала и нашей доблестной милиции.

Кто не знает — тот уже знает. Я тяжело и сокрушенно вздыхаю и делаю жест пройти к капоту.

Лейтенант, хватает меня за фалду мундира и останавливает…Усилием воли проглатывая слезы — шепчет.

— Товарищь инспектор. Простите… Комиссия… Меня заставили… Ну как-то по человечески давайте… Мне еще служить да служить. Я вижу вон у вас резина лысая совсем. У нас в тюрьме такая есть… Давайте поменяем на вашу машину… А вы уж нас простите… Не надо бумаг.