Игорь Голубятников (Паломарес) - По «банановым республикам» без охраны (роман-путеводитель)

Ждем, пока коробочка не заполнится до отказа такими же, жаждущими свидания с древней столицей Генерал-Капитании, туристами и едущими по своим бизнес-делам ладино. На самом деле, заполнение происходит довольно таки быстро. И это хорошо. Потому, что, не прождав и получаса, нам внутри уже становится нечем дышать. Народу набилось порядочно, солнце стоит почти в зените, металлическая крыша прокалилась до уровня готовой к жарке блинов сковородки, а окна у этой кастрюли явно предназначены к поездкам по гораздо менее солнечному и гораздо более ветреному Иллинойсу.

Наконец, шофер заводит мотор и трогается, даже не закрыв входной двери. Из нее вскочивший уже на ходу в автобус кондуктор продолжает зычно зазывать пассажиров до Антигуа. Не знаю, как чувствуют себя те, кто залез в автобус последними, но я, сидя где-то посередине салона, на безопасном расстоянии от дверей, благодарю небеса за потоки орошающего мое употевшее тело свежего воздуха. А высунувшийся из двери по самое некуда дальше кондуктор, или по-местному – cobrador, вообще должен себя ощущать, как в гамаке меж двух сосен на склоне горы!

Автобус, нырнув под какой-то мост, выезжает на бульвар, густо засаженный деревьями, декоративными кустарниками и всякими разными коммерческими зданиями. Банки, автосалоны, супермаркеты, кабинеты пластической хирургии, частные стоматологические клиники и прочие престижные заведения облагородили, как умели и насколько им позволил их «скромный» бюджет, пространство возле своих офисов.

Час не ранний, но на выезде из города практически нет пробок, как на полосах встречного движения, ведущих туда, откуда мы недавно выехали. Дорога после бульвара карабкается вверх, петляет между утопающих в густейшей зелени особняков и элитных жилых комплексов. Что ж, похоже, здесь, как и везде кроме Москвы, народ побогаче бежит из центра в пригороды, спасаясь от грязи, вони, тесноты и надоедливых попрошаек, будь они коммивояжеры или просто нищие.

Через несколько минут с левой стороны открывается потрясающий вид на обрамленную горными грядами долину с втиснутым в нее со всего размаху мегаполисом, поневоле заставляя отвлечься от дороги и придорожно-архитектурного великолепия. А она, дорога, определенно заслуживает к себе самого пристального внимания и не прощает даже легкого пренебрежения к своей персоне. Напоминанием о неотвратимом наказании за измену служат два сгоревших дотла остова грузовиков на дне придорожного ущелья. На начавшемся через какое-то время спуске то и дело попадаются предупреждения, типа «тормози мотором» и «до аварийного съезда 200 м», после которых ответвления уводят в сторону от шоссе и заканчиваются резким подъемом или просто грунтовой стеной для принятия удара всей аварийной машиноморды с разбега. Повороты по ощущениям становятся все больше похожими на центрифугу, и на каждом из них автобусная белолицая компания ухает, как на аттракционных каруселях, а бывалые ладино только посматривают на бесполезных гринго, да посмеиваются себе в усы.

Наш Шумахер, похоже, и не собирается притормаживать даже тогда, когда на очередном центрифужном витке колеса с одной стороны его болида почти отрываются от полотна, и кто-то, явно беременный, вскрикивает утробным голосом от испуга. Едва не вывалив содержимое своей коробки вместе с роженицей, приплодом и азартно ухающими бледнолицыми, водила таки доводит автобус до длинного прямого участка, в конце которого асфальт сменяется брусчаткой. Слава Богу, что от новой столицы страны до старой всего-то около часа езды, было бы больше – я бы точно забрызгал кого-нибудь из моих соседей гостиничным завтраком. На брусчатке шофер тотчас сбрасывает скорость, и мы почти сразу же оказываемся на тихой улочке среди высоких деревьев, скрывающих в своей тени каменные заборы старых монастырей и конвентов. Вековое спокойствие колониального городка и его, будто застывшая в напоенном кипарисами воздухе, отрешенность от всяческой земной суеты утихомиривает на минуту даже буйных гринго.

Тишина, однако, остается лишь приятным воспоминанием после долгожданной высадки из автобуса на рыночной площади недалеко от исторического центра. Впрочем, рынки и рыночки в этом, ставшим туристической Меккой Гватемалы, городе самообразуются под неусыпным руководством местного начальства везде, не только в центре. Особенно там, где есть открытые для всеобщего обозрения достопримечательности и толпы голодных на впечатления иностранных туристов. И того и другого здесь хватает.