Петр Романенко - Старые сказки на новый лад

– В гору.

– Проходи, – разрешила колдунья.

Она всё поняла и решила – час настал. Вместе со Степаном и группой подобранных людей она захватила часть предприятий олигарха.

Козлёночек видел всё – и костры, и ножи – и всё понимал. Что теперь делать, где спрятаться, кто его защитит? Никто. Олигарх уехал; пожаловаться некому. Он пришёл на берег озера, заплакал и жалобно запричитал:

– Алёнушка, сестрица моя!

Выплынь, выплынь на бережок.

Огни горят горючие,

Ножи точат булатные,

Хотят меня зарезати.

Она ему отвечает:

– Иванушка-братец!

Тяжёл камень ко дну тянет,

Люта змея сердце высосала!

Уезжая, олигарх велел садовнику Макарычу наблюдать за хозяйкой, за козлёночком, за особняком. Макарыч наблюдал, наблюдал и кое-что наблюл.

Вот воротился домой олигарх. Видит – костры горят, ножи точат.

– Что случилось? – спросил он Макарыча.

Макарыч рассказал всё олигарху: и то, что колдунья в сговоре со Степаном произвела рейдерский захват половины его предприятий, и что она хочет зарезать козлёночка, и что козлёночек постоянно, вопреки запрету хозяйки, бегает на бережок и зовёт Алёнушку. Олигарх последнему не поверил – какую Алёнушку он зовёт; Алёнушка ведь во дворце. Он решил проверить сам. Вскоре появился козлёночек. Он пришёл к олигарху с просьбой.

– Олигарх, а олигарх, – обратился он, – разрешите мне сходить на озеро, кишочки прополоскать.

– Зачем? – спросил олигарх.

– Чтобы очистился желудочно-кишечный тракт.

– Вот не слушаешь рекламу по радио, – упрекнул его олигарх. – Есть прекрасное средство для комплексного очищения организма – «Севедал». Ты скажешь – есть ведь слабительные средства, есть клизма, в конце концов. Но слабительные вымывают микропатогенную флору организма, а клизма – это единоразовое очищение, и со временем получится состояние «ленивого кишечника»: есть клизма – есть опорожнение, нет клизмы – запор. А «Севедал» – это водоросль ламинария, обработанная особым способом. В ней сохранены все ценные составляющие: калий, магний, альгинат натрия, фукоидан. Это продукт диетического питания. После «Севедала» нормализуется микрофлора кишечника, исчезают язвы, эрозия, налаживается перистальтика, нормализуется стул, проходят запоры. А альгинат натрия выводит свободные радикалы. Так что будем покупать «Севедал». А сейчас, если ты так хочешь, можешь сходить на озеро и прополоскать свои кишочки.

Пошёл козлёночек на озеро, а олигарх незаметно за ним. Козлёночек стал на бережок и жалобно запричитал:

– Алёнушка, сестрица моя!

Выплынь, выплынь на бережок.

Огни горят горючие,

Котлы кипят кипучие,

Ножи точат булатные,

Хотят меня зарезати!

Она ему отвечает:

– Иванушка-братец!

Тяжёл камень ко дну тянет,

Люта змея сердце высосала!

Олигарх понял, что Макарыч прав. Он подошёл к озеру и заглянул в воду. За ряской, осокой, тиной трудно было что-нибудь разглядеть, но силуэт тела человека всё же просматривался. Он позвонил спасателям. Вскоре прибыла группа спасателей во главе с заместителем Шойгу. Водолазы обследовали всё озеро и достали Алёнушку. Настоящую. Стало понятно, почему она не могла всплыть сама: помимо камня на шее, её руки и ноги запутались в осоке, камышах и водорослях. Алёнушка рассказала обо всём, что с ней случилось. Колдунью арестовали. Олигарх хотел сразу сжечь её на костре, который она разожгла для козлёночка, но его удержали от самосуда. Судили по закону. Суд присяжных вынес вердикт – виновна. Судья присудил её к длительному сроку заключения в колонии строгого режима. Но у колдуньи оказался очень хороший адвокат, и он добился того, что ей назначили условный срок с лишением права делать пакости в течение трёх лет.

А Алёнушка с олигархом стали жить-поживать во дворце и копить деньги на операцию козлёночку в Германии.

Жили-были старик со старухой, и не было у них детей. Поженились они рано и, как многие молодые, рассуждали так: «Зачем нам рано заводить детей, обременять себя? Надо пожить для себя, поездить по миру, по стране, отдохнуть, пока молоды. А уже где-то после тридцати подумать о детях.»

Так они и жили: работали, отдыхали, развлекались. И вот минуло им тридцать лет. Они решили вплотную заняться потомством. Тут они поняли, что были неправы. Лучший детородный возраст у женщины гораздо меньше: от двадцати до двадцати пяти лет. И потом, как хорошо, когда мама ещё молодая, а дети уже большие: интересы мамы и детей не сильно отличаются. Мама лучше понимает детей – легче находить общий язык, легче общаться, воспитывать. Но молодые родители в эти годы занимались своими делами, о детях не думали.