Владимир Холодок - Снежная человека

– Я вообще без высоты не могу. Или под куполом цирка, или под куполом неба. Ты что выбираешь?

Я говорю, под небом я больше привык, ходить. И она берёт меня за руку и говорит, тогда пойдём. На крышу!

С крыши той высотки огоньки до самого горизонта горели. Когда она меня припечатала к ограждению на краю крыши, я глянул вниз и подумал, надо было купол цирка выбирать. Но поздно! Она уже в районе моих карманов в штанах шарила. Может, деньги искала? А, может, загубник этот – для репетиции? Когда она его нашла, дело повеселей пошло, я даже бояться перестал. И даже дёрнулся от счастья. А вот это было зря! Сломались перильца, съехали мы на самый край. Там я чудом удержался за какой-то выступ. Сам вишу на краю крыши, и она на мне висит, за ноги мои держится. И за загубник. Инстинкт, видимо, цирковой. Загубник не выпускать ни при каких обстоятельствах.

Я вишу и думаю, зря я на купол цирка не согласился. Такой номер получился мировой!

Короче, чудом, но остались мы при своих: она – с губами, а я – с загубником

… Я уже отчаялся с невестами, если бы Варю свою не встретил. Вот она идёт, я смотрю сзади – и у меня на брюках задний шов всегда расходится.

Я сразу понял, это – судьба! Но судьба тяжёлая и непредсказуемая. Она говорит, удивишь меня – всё тебе будет. А не удивишь – даже не заикайся.

Я на памятник лазил, фуражку с него каменную снимал, на себя надевал – не удивил. Даже когда с памятника свалился, и фуражка мне на голову упала. Фуражка каменная – вдребезги. А голова только умнее стала.

Возле консерватории гуляли, там солист пел, я с улицы спел ему ноту на октаву выше! – не удивил. Даже когда народ с концерта выбежал посмотреть, кто так поёт на улице.

По Кремлю гуляем, я думаю, тут вообще никого ничем не удивишь. Тут нас удивляют. Мимо Царь-пушки проходим, мимо Царь-колокола. Я как глянул на эти башни, вздыбленные вокруг, сразу понял, или сейчас, или никогда! Такая Великая история вокруг, а я девушку удивить не могу? Или я сам себя увековечу, или увековечат меня!

Вы не представляете, как это непросто засунуть свою подругу под 100 кг головой вперёд в Царь-пушку. Чтобы из дула торчала только её задняя часть! А потом – подкатить к ней все эти ядра, установить их друг на друга, чтобы сравняться с любимой над уровнем моря. А ядра раскатываются. А экскурсии идут. А ты – сделал своё дело! А потом подошёл к Царь-колоколу и с размаху пробил по нему своим достоинством так, что звон поплыл по всей Руси Великой!

(Лирическая часть)

После этого смело надевайте штаны и делайте предложение своей возлюбленной и взъерошенной.

Случаев отказа после этой процедуры не было. (Не зафиксировано).

Кстати, заметили, там кусок от Царь-колокола отпал? Это как раз после такого случая и произошло. Не рассчитал немного.

А так – любите друг друга хоть где! Главное, чтобы любили друг друга.

(Радиообращение Б. Н. Ельцина к россиянам. Из архивов)

Дорогие россияне! В свой День рождения я хочу поговорить с вами о вреде алкоголя, понимаешь. Обращаюсь к вам по радио. Потому что по телевизору вы… значит, можете меня заметить.

У нас на Урале есть древняя традиция, понимаешь, подносить дорогому гостю не рог вина, понимаешь, а валенок водки. Водка палёная, а валенок… – 58-ой размер. Да ещё с галошами. И надо допить до конца, до самой, понимаешь, подошвы. Потому что хозяин стоит с огурцом и ждёт в одном валенке.

Задача несложная для специалиста. Да и вкусно.

Когда я в Кремль переехал, там подвалы тоже… большие. Я поработал с документами, как следует, пару недель, мне докладывают:

– Всё кончилось! Подвалы пустые.

– Почему так быстро? Мало лет, что ли, копили?

Они говорят:

– Копили 850 лет.

Я дал им сроку две недели – заполнить! А сам – быстро в Сочи, ближе к Абрау-Дюрсо. Почему быстро? Нельзя доводить дело до похмелья.

В Сочи я продержался две недели. Но и у их всё закончилось. Кто там до меня работал, понимаешь, вы знаете хорошо. Ни молока, ни водки! Тогда я сказал:

– А вот сейчас мы все поедем в Массандру! Там пару месяцев можно продержаться, цари, они толк в этом деле понимали, понимаешь, значит.

А мне говорят, ты Массандру отдал вместе с Крымом. В Беловежской пуще.

– Вы чЁ?! Опупели!? Как я мог отдать Массандру хоть с Крымом, хоть с Севастополем? Мне застрелиться было б легче. Это опять меня обманули! Но я вам гадам честно скажу, есть у меня один парень, уж он-то за меня со всеми потом рассчитается.