Ростислав Тиссен - Гавайская рубашка

Такая возможность подвернулась на следующий день. Обе группы сидели на одном этаже и Рома, как будто просто узнать как дела, зашёл в кабинет, где сидели ребята из параллельной. Там то, прямо у кабинетной двери их и познакомила хорошая знакомая и его бывшая одногруппница Альбина.

– А у нас новенькая, – сказала она. – Знакомься – Аня.

– Очень приятно. Рома, – он протянул ей руку, и она пожала её своей нежной маленькой ручкой.

– Рада знакомству, – тихо произнесла Аня.

– Может пойдём посидим, – указывая на лавочку возле кабинета сказал Рома.

– Пойдём. Оставшиеся семь минут перемены помогли хоть немного, но узнать друг друга. Аня оказалась очень приятной собеседницей и часто смотрела Роме прямо в глаза.

– Как ты попала к нам в училище да ещё и сразу на третий курс? – начал Рома. Она тихонько засмеялась

– Да как все попала, только вот что два курса в другом училище была. Его закрыли летом, и я сюда перевелась.

– Как тебе у нас первые дни?

– Хорошо. Адаптируюсь потихоньку. Вчера уже дежурной была, – она говорила с улыбкой и казалась очень милой.

– Да, я видел тебя.

– Я тебя тоже видела. У тебя взгляд такой интересный был.

– Какой? Вот такой? – он скорчил гримасу, под которой можно было прочесть удивление, приподняв левую бровь.

– Забавный, – засмеявшись, сказала Аня.

– Ты прости, что я так на тебя засмотрелся вчера.

– Да ничего, – они оба засмущались, а Аня не убирала с лица свою милую улыбку.

– Ты чем-нибудь занимаешься в плане творчества? – продолжил разговор Рома

– Если гимнастику можно назвать творчеством, то да

– Ого! – от удивления у него даже в сердце что-то ёкнуло. – Нифига себе. А давно?

– Лет десять наверно

– Вот ты наверно гибкая, – продолжал с удивлением Рома

– Да, – протяжно сказала она и продолжила после паузы, – А ты чем нибудь занимаешься?

– Музыкой

– Ух ты! Играешь значит на чём-то?

– Да, на гитаре.

– Круто! Научишь меня? – по детски спросила Аня.

– Конечно научу, если ты сначала на «мостик» встанешь, – по взрослому ответил Рома и улыбнулся ей.

– Договорились… – раздавшийся звонок прервал сей милый разговор, и требовал подняться со скамейки.

– Блин! Звонок! У вас какая следующая пара? – спросил Рома, который не торопился вставать.

– Мы же вроде перешли на «ты», сударь, – сказала уже встававшая со скамейки Аня.

– Я группу имел в виду, – разулыбался он. – Хорошо. Какая у тебя следующая пара, – сказал он, выделив «тебя».

– Бух учёт.

– Значит в том крыле. У нас тоже, по-моему, там пара, – он встал вслед за ней.

– Значит увидимся, – она подмигнула ему и зашла в кабинет.

Рому охватила энергия, которая заставила его расплыться в улыбке и дать понять: «Я влюбился». Он, припрыгивая, зашагал к своему кабинету и радостный скрылся в нём.

VIII

Группа Ф-31 делилась на две части, на две противоположные подгруппы: те, кого что-то интересовало из профессии, садились ближе, на первые и вторые парты, а кому было всё равно и интереснее слушать байки одногруппников, сидели на задних рядах. Рома находился между двумя подгруппами, но чаще садился со второй. Он делал это лишь ради весёлого проведения пар, а на самом деле неплохо понимал то, что иногда давали преподаватели. Иной раз как преподаватель отлучался и лекцию диктовал кто-то с первых рядов, для тех же первых рядов, во второй половине аудитории разгорались споры и беседы. Причём одним было совершенно наплевать на других. Первые ведь были как роботы, действовали по программе «читать и писать».

– … а я смотрю у нее глаза красные-красные. И говорю так: «Здрасьте тётя. Я по объявлению», – громогласно раздался отрывок Роминой байки, за которым последовал смех половины группы.

Ему не хватало только гитары, и тогда можно было бы устраивать концерт, ну или, скажем, сдвинуть парты в кучу, поджечь их и попеть песни у костра. Всё равно от них нет проку. Что толку просто так сидеть, если в этом учебном заведении «отмывают» деньги родителей, чьи дети думают «Если оплачено, значит диплом так дадут».

Даже когда диспетчер заходил проверять посещаемость, по нему можно сказать, что ему всё равно на безделье и шум в группе.

Среди сброда так называемых «преподавателей» выделялось несколько человек, которые хоть как-то держали дисциплину и располагали к себе. Остальные же вели со студентами беседы на совершенно посторонние темы. Кузина, Тамара Ивановна, которая как бы «преподавала» учёт и аудит, могла спокойно рассказывать о своей семье или же о том, как они с мужем упахивались на даче. Семён Евгеньевич Карлов, преподававший высшую математику, вообще мог завести разговор о бане и пиве. Но среди всех псевдоучителей выделялся один пренеприятнейший тип.