Павел Гушинец - Мысли из-под фуражки

– Молчи, супруга, не видишь – Родина зовёт.

– А я тоже зову. И подарок приготовила, – намекает жена.

– Если я сейчас останусь и буду с тобой подарки дарить, то в понедельник у меня буду такие же подарки от полковника Савченко. В особо извращённой форме, – поясняю я.

Жена расстраивается, набрасывает на прозрачный халатик что-то мохнатое, бесформенное и полностью асексуальное. И идёт сериал смотреть, всем своим видом выражая протест, обиду и предложение предать Родину.

Еду в часть. В течение часа прибыть не получается. Потому что крыльев у меня нет, автомобиля тоже. А электричка по расписанию ходит. Приезжаю в сумерках.

Медпункт на ушах. В изоляторе громко с грузинским акцентом орёт капитан Гоглидзе. Угрожает всех зарезать, если его тут же не отпустят домой, к жене и детям. Бледный начмед держит спиной дверь изолятора. За столом – три эпидемиолога и один подполковник.

– Опаздываешь, – цедит сквозь зубы старший по званию.

– Я пробовал угнать общественную электричку, – честно признаюсь я. – Но водить их не умею. Там вместо руля какие-то рычаги.

– Надо было попутку ловить!

Ага, попутку. В сумерках на кривой борисовской дороге. Ню-ню.

Всей толпой проводим эпидрасследование. Очерчиваем круг контактных лиц. У-у, контактных за три дня – человек полтораста. Это если не считать гражданских, стариков и детей. Дело пахнет керосином и эпидемией.

Наваливаемся на капитана Гоглидзе. Берём смывы из носоглотки.

– Вези, – подполковник торжественно вручает мне пробирки. – Ты самый молодой.

– Куда? – удивляюсь я.

– В НИИ эпидемиологии, в столицу, – бодро улыбается подполковник. – Я узнавал: у нас в стране только там анализ на птичий грипп делают.

Потрясающе. Между прочим – десять вечера. До Минска ещё полтора часа. К полночи буду, как Золушка.

– А до завтра не подождёт? – робко замечаю я.

– Поговори у меня тут! – рычит подполковник.

Вручили мне тяжеленную сумку-холодильник, поставили туда пробирки и дали мне прощального пенделя. А сами сели водку пить, прямо в моём кабинете. Я слышу, как в пластиковых контейнерах холодильника вместо льда вода плескается, но молчу. Иначе до полуночи придётся ждать, пока вода замёрзнет. А грипп я и так довезу, за пару часов в консервационных средах ничего с ним не случится.

Полночь. Тащусь с сумкой и опасным вирусом в общественном транспорте. На сумке – знак бактериологического оружия. Люди смотрели «Обитель зла», поэтому в метро отсаживаются от меня подальше. Представьте: едет военный медик в форме, а на коленях у него подозрительный ящик. В голливудских блокбастерах зомбиапокалипсис начинается именно так.

В темноте ищу НИИ эпидемиологии. Тоже, я вам скажу, не ближний свет. Наука у нас, как назло, в каких-то заводских подворотнях. Но я же военный! Нашёл.

Стучу в закрытые стеклянные двери. Никого. Во всём здании – ни огонька. Звоню подполковнику: так мол и так, никого нету.

– Ищи! – пьяным голосом командует начальство. – Я по телефону с профессором Ивановым договаривался. Он должен тебя ждать.

Хожу вокруг здания, как американский шпион. Ищу вход. На мои крики и стуки выходит сонный дедушка-сторож.

– Отец, где тут профессор Иванов? Я ему вирус птичьего-свиного гриппа привёз.

– Иванов? – удивляется сторож. – Иванов ещё в пять вечера домой поехал.

– А про меня ничего не говорил.

– Говорил, – вспоминает дедок. – Сказал, что ему какой-то сумасшедший полковник звонил, что ему вирус опасный везут. Так профессор посмеялся и послал его.

Вот это новости! Вымаливаю у дедка телефон профессора. Звоню. Полпервого ночи, между прочим.

– Алло? – сонным голосом отзывается трубка.

Объясняю ситуацию офигевающему светилу вирусологии.

– Военные, вы что там, совсем страх потеряли?! – рычит профессор. – Я на вас жаловаться буду.

Рассказываю, что я человек подневольный, что мне Родина и полковник приказали. На мои слезливые просьбы профессор смягчается. Интеллигенция всё-таки.

– Ладно, оставь пробирки в холодильнике в моём кабинете. Приду в понедельник – посмотрю.

– Но надо сейчас.

– Молодой человек, – с бесконечным терпением в голосе объясняет учёный. – У вашего грузина обычное ОРВИ, и зря вы его мучаете. Случай подозрения на Н1Ы1 в этой республике был в другом конце страны. Да и вообще – чепуха всё это. Так и скажите вашему генералу.

Радуюсь выполненному заданию, желаю профессору спокойной ночи и звоню подполковнику.

– Какой понедельник?! – орёт начальство. – Надо немедленно!