Андрей Петрик - Свинская история, или Приключения Рюхи и Тапы

– Ой, потеряла! Ой, отдайте! – заверещала Сорока.

Но Липа не спешила. Она внимательно осмотрела украшение и спросила:

– Сорока, откуда это у тебя?

– А, это? Наследство. Бабулька любимая оставила мне, сиротинушке!

– Но тут еще надпись имеется и дата “седьмое марта”.

– Правильно! Седьмое марта – любимый бабушкин день. Она мне так и говорила:“Ох и люблю же я, внученька, эти седьмые марты”.

– А как ты объяснишь, что год здесь указан теперешний?

– Всё правильно! – не сдавалась Сорока. – Год-то теперешний, а век, век там указан? Прошлого веку брошечка!

– Может быть, и прошлого, – согласилась Лиса, – а с этим как быть?

И она прочитала:

– Зайчихе Кате от Лисы Липы в день рождения сыновей.

– Какая гадость! – Сорока не сдержалась. – Понапишут надписей всяких – фиг потом чего в наследство получишь!

– Так откуда всё-таки у тебя эта брошка? – подключился Сергей.

– Оттуда, – буркнула Сорока, – нашла я её. А где – не помню. И вообще, отстаньте от меня! Я молнией ударенная!

Историю про молнию Сорока рассказывала уже не первый год.Во время грозы молния ударила в то самое дерево, на котором она укрывалась от непогоды. Обломившийся сук треснул Сороку по лбу, и она со словами “видали, как молнией приварило” показывала всем подряд впечатляющую шишку.

– Вот видишь, не твоя брошка, чужая, – сказала Лиса. – Но ты, Сорока, не переживай, я её сама хозяйке верну.

– Почему это ты? А награду мне за то, что нашла?

– Да нашла ты её, сдаётся мне, у Зайчихи на подоконнике!

Сорока билась до конца:

– Сплошные домыслы и наговоры! Я этого так не оставлю!

– А как ты это оставишь?– спросил Серый. – Гадости делать будешь?

– Конечно! Где ж это видано – птаху безответную законных прибылей лишать?!

– Может, тогда вместе к Зайчихе сходим, разберемся, что и как?

– Тьфу! Да пропадите вы пропадом! Ещё пожалеете об этом! – пригрозила Сорока, взмыла в воздух и вскоре пропала из виду.

Глава 8

– Пора двигаться! – скомандовала Лиса.

Сергей вскочил:

– Я, пожалуй, вперёд побегу. Разузнаю, что там и как.

– Разузнай, разузнай. Только рыбу прихвати, а то Михалыч нашвон как умаялся!

И правда, Медведь распластанный под картиной, негромко, но явно похрапывал.

Сергей подошёл, почесал в затылке и шёпотом, чтобы не услышала Лиса, спросил у него:

– А кто у нас самый сильный?

– Что? А? Самый сильный – это я! – ответил разбуженный Медведь и сделал попытку подняться.

Но не тут-то было. Картина на спине не давала никакойвозможности пошевелиться. Михалыч закряхтел, пытаясь согнуть лапы и спину, но ничего не получалось. Лиса и Волк дружно стали помогать ему. Со стороны это здорово напоминало подъём упавшего памятника на заброшенном кладбище. Наконец, совместными усилиями Медведь был приведен в вертикальное положение. Сергей без лишних разговоров подхватил вёдра с рыбой и поволок их по дороге. Кряхтя и чертыхаясь, он мужественно взобрался на вершину холма и радостно закричал:

– Ура! Ура! Вот она!

Липа и Медведь присоединились к нему, и с минуту все разглядывали долгожданную цель своего путешествия. Ярмарка поразила их, засидевшихся в глуши, своими размерами. Вдоль торговых рядовдвигалась разношёрстная толпа.

Продавцы изо всех сил расхваливали свой товар, покупатели отчаянно торговались, и гвалт при этом стоял просто невообразимый. У Михалыча от всего увиденного радостно заблестели глаза. Он набрал побольше воздуха и молодецки прокричал:

– Эх, ну и торгану же я сейчас!

– А что за картину получить хочешь? – спросила Липа.

Медведь растерялся. Вот об этом он как-то даже не задумывался. Он помолчал немного и неуверенно сказал:

– Я думаю, пять…

– Пять?

– Ну, уж никак не меньше четырёх!

– Четыре – цена хорошая, – согласилась Лиса. – А чего четыре-то?

– Ты думаешь, всё-таки лучше три? – засомневался Медведь.

Но Липа, видя его мучения, поспешно заверила:

– Четыре, четыре! Четыре – в самый раз!

Волк, Лиса и Медведь вошли в ярмарочные ворота, после чего Михалыч был освобожден от своей ноши. Местом торговли он выбрал большой ясень, росший тут же у входа. Михалыч надёжно опёрся об него спиной, для пущей устойчивости выставил ногу вперёд и, держа перед собой картину, приготовился сдерживать натиск ценителей прекрасного.

– Если что, зови на помощь, – сказала Липа, видя его оборонительные приготовления.

Сергей в это время принюхивался к восхитительным запахам, витавшим в воздухе. Чутьё безошибочно привело его к прилавку, откуда струился самый соблазнительный аромат. От вида всевозможных колбас пасть наполнилась слюной, и он стал думать, как бы получить кусок колбасы побольше, а лучше два, а лучше всю.