Ирина Фоменкова: Смех для всех

– А что, у женщин не так же?

– Женщина, – тоном опытного ловеласа, старательно подбирая слова, сказал Шаранов, – лучше защищена при возрастных изменениях нервной ткани более интенсивным мозговым кровообращением!

– Чего ж это Боженька им столько привилегий надавал?

– Это у него надо спросить, – вывернулся Санька и продолжил назидательно. – Мужчина патологически не способен вникать в чужие эмоции. Это чисто мужское заболевание. Природа выбрала мужчин для быстрого решения конкретных задач.

– А женщин для чего?

– А женщин назначила ответственными за межчеловеческие связи.

– Ладно, – неожиданно для себя смирился Михаил. – Давай этим и удовольствуемся… По крайней мере, ты, товарищ Шаранов, – шутя ткнул он его в широкую грудь, – точно вписываешься в изложенный алгоритм. Вместо того, чтобы накинуть слезонепромокаемую жилетку, выслушать друга, у которого в сердце свинцовое небо и настроение ниже нуля, ты бесстрастно развиваешь философию, которую я, когда буду в другом состоянии, опрокину на лопатки упрямыми вещдоками. И будет она лежать на спине и дрыгать ножками.

– Главное то, что ты слушал и думал. А выводы потом придут, – совсем уж невразумительно закончил Шаранов.

Утром они, как обычно, накололи дров старикам и двинулись на автобусную остановку. Солнце теплым караваем поднималось над горизонтом за их спинами и обещало новые радости жизни.

Арсений был видным мужчиной пятидесяти лет. Взгляд холодных серых глаз отражал сложившийся за годы работы в милиции жесткий, волевой характер. Работа его была заполнена трудными человеческими судьбами. Долгие годы его успокаивал родной дом, подрастающий сын. Но несколько лет назад жена умерла от инфаркта. Жить стало неуютно.

И вот однажды он встретил Майю – вдову бывшего начальника по службе. Это сближало. Майя блистала драгоценностями и писала стихи в прозе. Вечером при свечах она томно читала ему очередной опус: «У каждого человека своя свечка, свой путь, свой век, своя планида…».

Арсений, сбросив с плеч заботы прошедшего дня, забывался. Но прошло время, и он, привыкший к прозе реальной жизни, стал откровенно тяготиться всей этой романтической чепухой. И когда Майя попросила его написать что-нибудь в ее альбомчик пожеланий, он неожиданно для себя схулиганил:

Майя надулась, а он воспользовался этим и вечером, свободный и счастливый, в компании друзей делился опытом:

– Слушайте, ну что это такое? Теперь за женщинами даже поухаживать, как в старые добрые времена, не успеваешь! Куда спешат?

За столом засмеялись:

– Конкуренция, брат ты мой! С ней не подремлешь!

Арсений, хорошо выпивший, вдруг словно наяву увидел себя на рынке в качестве товара, которому столпившиеся женщины набивают цену, как на аукционе недвижимости…

Жизнь снова заполнили будни холостяка.

Юлю, известную в городе предпринимательницу, он встретил в налоговой инспекции, куда заехал по делам. Это была очень красивая, с точеными длинными ногами, очаровательная женщина. К тому же, моложе него. Юля тут же интуитивно почувствовала, что у одинокого подполковника «мертвый сезон» (в смысле женщин) и опытно включила все свои ресурсы обольстительницы. Уже на другой день Арсений с цветами и бутылкой шампанского появился в ее шикарном особняке. Навстречу выбежал великолепный сеттер и зарычал. Юля придержала его и гордо изрекла:

– Эта собака дворянских кровей!

«Все к дворянству потянулись, – мысленно усмехнулся он, – хотя бы собачьему».

Пса удалили. Арсений скоро уже сжимал Юлю в объятьях и представлял, как блаженно будет вытягивать ноги на роскошном диване, листать газеты после сытного ужина и ни о чем не думать. А она, вся во власти его сильных рук и горячего дыхания, думала о том, что теперь, слава Богу, в органах появится свой человек, да еще на такой должности, и за ним она будет как за каменной стеной. Юля всегда точно знала, чего хотела, и работала для достижения этой цели.

Однажды утром, наблюдая, как Юля просыпается, гибко потягиваясь и издавая откровенно мурлыкающие звуки, Арсений пошутил:

– Англичане говорят: «Если кошку не гладить, у нее высыхает хребет».

Юля тут же отреагировала:

– Не бойся! Я не позволю моему хребту засохнуть.

Это его царапнуло, и потом легкий рубец где-то внутри саднил и мешал. С этой женщиной надо было всегда держать «ушки на макушке»: быть умным, развивать ее идеи, делать комплименты. К счастью, споткнувшись о его нежелание участвовать в бизнесе, Юля быстро утратила к нему интерес, и все кончилось само собой.