Александр Шапиро - К нам приехала теща

К нам приехала тёща. Этого дня мы ждали давно, и жена не знала, чем угостить, куда посадить свою маму, как ублажить её. В разговорах-воспоминаниях, – а не виделись все довольно долго, – прошло несколько недель. Как-то в выходной мы с женой собрались поехать за продуктами, взяв тёщу с собой. Стояли первые дни тёплой осени, душистый аромат деревьев носился по улице, и тёща, вздохнув полной грудью, сказала нам:

– Давайте без меня, я останусь возле дома, погуляю.

– Хорошо, – согласилась жена, – только далеко не уходи, заблудишься, да и языка ты совсем не знаешь.

Справились мы довольно быстро, но вернувшись, не обратили внимания, что тёщи нет ни дома, ни во дворе. Спустя какое-то время в комнату ворвалась жена:

– Где мама?

– И в самом деле, где? – посмотрел я на неё.

– А тебе всё равно, ты газету почитываешь, я же должна разрываться между вами и кухней…

Из кухни вкусно запахло салатом, жареной картошкой, ещё чем-то. Это подействовало на меня больше, чем слова жены, и я выскочил на улицу. Людей там не было, только стоявшие впритык машины у кромки тротуара, которые, казалось, пытались оседлать друг друга. Куда идти? Дошёл до перекрёстка с бульваром, огляделся, а по дороге бегущие колёса авто навстречу друг другу. Нараставшая тревога побудила меня ускорить шаги, в голову стали лезть всякие ужасы. Повернул обратно, решив заглядывать в каждый двор.

В одном из них стояла группа людей. Смутное подозрение заставило меня подбежать к ним. Все они смотрели на скамейку, где сидела… моя тёща и что-то громко рассказывала всем.

Увидев меня, она жестом дала понять, чтобы я не прерывал её, но люди уже повернулись ко мне:

– Вы знаете эту женщину? – спросили сразу несколько человек, разглядев испуг и удивление на моём лице. – О чём она говорит? Мы уже собирались звонить в полицию…

Извинившись, я объяснил им, в чём дело и повёл тёщу домой. Всю дорогу она молчала, но перед обрадованной женой устроила мне первый скандал на новой земле.

– Почему ты не дал закончить рассказ об истории моего приезда сюда, – с возмущением смотрела она на меня, – люди с таким вниманием слушали, и никто ни разу не перебил…

– Да, – подтвердил я, – действительно слушали, но разве они понимали вас? На каком языке вы общались с ними?

– Как на каком? – удивилась тёща. – Ах, да… я и забыла. – Но тут же без тени смущения добавила: – Зато теперь они будут знать, как звучит русский язык, а я – какие вежливые люди американцы.

В одно воскресное утро мы отправились в парк. Было очень свежо. Аллеи ещё не успели просохнуть после ночного дождя, а бежавшие навстречу ребятишки весело хлюпали по лужам.

Впереди шли тёща с женой, за ними, играя найденной веткой, сын. Чуть поодаль тащился я. Когда они подошли к повороту, из-за него вышел высокий человек и, приподняв шляпу, чуть наклонился в приветствии. В ответ на это тёща сделала книксен и развела руками в обе стороны. Я увидел, что мужчина резко отступил назад, а затем, оглядываясь, стал быстро уходить от них. Поравнявшись со мной, он растерянно поздоровался. На лице его было изображено такое недоумение, что я просто оторопел. Ещё через мгновение он растаял в глубине парка.

– Что случилось? Остановитесь! – вырвалось у меня.

– Ничего особенного, – повернулась тёща, – что ты кричишь? Человек поздоровался с нами и сказал, что всё халоймэс*, а я только подтвердила: да, это так. Она снова развела руками, показывая, как это было.

– Мама, – но он сказал нам «Hello», – поправила её моя жена, – по-русски это значит «Здравствуйте».

– Ну и что, – укоризненно посмотрела на нас тёща. – Оглянитесь вокруг. С деревьев ещё падают слезинки дождя, а небо уже чистое. Вот и солнышко выглянуло. Смотрите, как оно заигрывает с нами своими лучами. Неужели вы не видите, что по сравнению с этим всё остальное халоймэс*?

Вечером сидели за столом, смотрели русский канал по телевизору. Ужин подходил к концу, а мы в сытой истоме изредка перебрасывались словами. Были забыты все дневные неувязки и даже мелкие ссоры. А было их за этот выходной немало. И по поводу, и – без. Чего только не наговорили друг другу, кого не вспомнили… но теперь всё прошло, забылось.