Олег Батлук - Исповедь старого молодожена

В тот день к нам на «коробку» прибыла молодежь из соседнего микрорайона. Мы заранее договорились с ними о товарищеском матче. Это была наша первая совместная игра, так что соперники не представляли уровень мастерства друг друга.

Собравшиеся катались по площадке перед игрой, разминаясь и украдкой поглядывая на противника. Мы, хроники и пенсионеры, со своей стороны пошли на меленькую хитрость: всех наших ходячих хоккеистов мы живописно расставили вдоль бортика. Так они могли произвести ложное впечатление и даже напугать.

Лично я восемь лет отзанимался конькобежным спортом. Поэтому стремительно рассекал по льду, нарезая круги. Приехавшая в гости молодежь еще не знала, что из десяти бросков по воротам я мажу одиннадцать. Так что они опасливо косились в мою сторону и о чем-то перешептывались.

Закладывая очередной головокружительный вираж, я вдруг заметил, как из подъезда вышла моя жена. Точнее, моя будущая жена, тогда она ни о чем еще не догадывалась, бедняжка. Мы только-только начали встречаться и успели зайти в океаны друг друга лишь по щиколотку, не решаясь нырнуть с головой. Жена направилась в сторону магазина, но, заметив на «коробке» оживление, повернула в нашу сторону. Очевидно, она захотела посмотреть, на какой-такой хоккей ходит ее молодой человек.

Я понял, что жена сейчас наблюдает за мной, не подозревая, что в ответ я наблюдаю за ней. И решил повыпендриваться. Разогнался и помчался по площадке на космической (по нашим, пенсионным меркам) скорости. Мои старикашки в касках набекрень приободрились, расхорохорились. А гостевая молодежь как-то заметно скисла и начала пятиться к выходу.

Я – как знаменитый французский актер. Мне бы вовремя остановиться, во всех смыслах, и я был бы красавчик и хищник-сердцеед, как Ален Делон. Но я – как другой знаменитый французский актер, как Пьер Ришар. Который не умеет вовремя останавливаться, во всех смыслах.

Жена уже дошла до хоккейной площадки и с интересом следила за происходящим, стоя у бортика снаружи. И я решил добавить к своему парадному автопортрету последний решающий штрих. Любитель индийского кино и дешевых спецэффектов, я сделал рывок и на полной скорости как бы случайно повернул голову назад в сторону жены, посмотрев через плечо. Наши взгляды встретились, она мне улыбнулась, и я с мужественной грацией помахал ей рукой. И в следующую секунду врезался в противоположный бортик.

На той же самой космической скорости. Клюшка, каска и краги разлетелись в разные стороны. Я рухнул на лед, как поверженный рыцарь на средневековом турнире, трагически-неуклюже грохоча латами, и звездочки из космоса закружились перед глазами. Мои пенсионеры, стоявшие у того самого борта, от неожиданности стали падать один за другим – сработал эффект домино.

– Все понятно, – сказал капитан молодежной команды, – давайте начинать.

Вот тогда, в то самое мгновение моего позорного триумфа или триумфального позора, жена и выбрала меня раз и навсегда.

– Этого берем, – откуда-то из-под сердца шепнула жене сердобольная русская женщина, – этот без нас пропадет.

Я отлично помню первый обед, который приготовила моя будущая жена. Это были покупные пельмени, обнаруженные в моей холостяцкой морозилке.

Меня сразу подкупило то, что жена вообще решилась заглянуть туда, ведь холостяцкая морозилка – это место пострашнее морга в фильмах ужасов: каких монстров там только не встретишь. Покупные пельмени выглядели виновато и всем своим растерянным видом словно сомневались в том, что они еще по-прежнему пельмени, после стольких-то лет в замке Иф. Когда их погрузили в воду, они сразу всплыли – недобрый знак. Но жена небрежно бросила в кастрюлю лавровый лист, и композиция сразу приобрела более уютный, камерный вид. С такой же элегантной небрежностью богиня Терпсихора в свое время бросила человечеству искусство танца.

В тарелку с дымящимися пельменями жена добавила майонез. Я ел, макая пельмени, распухшие в кастрюле от собственной значимости, в белоснежность майонеза, и, закатывая глаза практически до полного оборота на триста шестьдесят градусов, думал о том, что эта конкретная женщина – немножечко богиня.

Скорее всего, не из-за майонеза. Вряд ли из-за него одного.

Я коллекционирую походки.

Не то чтобы я отрывал людям ноги и заспиртовывал их. Но я действительно запоминаю необычные походки. Походка вообще может сказать о человеке многое.