Константин Чубич - Золотой козленок

Жульдя-Бандя виновато улыбался, силясь найти к ней подход, не сомневаясь нисколько в том, что этой птичке нужно немного дерзости.

− Оригинальный сюжет!

− Обыкновенный, − художница провела ладошкой по лощёной странице журнала, где на фоне пробивающегося в ущелье заката засыпала природа.

− Я имею в виду причёску. Она называется − Армагеддон?

− Она называется − Последний день Помпеи, − незнакомка хихикнула, слегка подбив тонкими длинными пальчиками волосы на макушке, дабы не допустить отступления от сюжета.

Жульдя-Бандя засмеялся − открыто, честно и непринуждённо, увлекая в свои объятия взгляд девицы.

− И что наша художница делает сегодня вечером?

− Ничего. Пока ещё не ваша, − уточнила она.

− Ничто − это эмбрион материи: постылое дитя материализма.

Девица, кокетливо вывернув головку, изучающе, с позиции человеческой самки, взглянула на незнакомца:

− Вообще-то, я не очень свободна, − двусмысленно намекнула художница.

После таких откровений, как правило, даже самые отъявленные сердцееды, дабы не тратить времени впустую, стараются «делать ноги».

Наш ловелас, однако, был не простым, а странствующим, а странствующим не пристало сдаваться.

− В груди моей больной местов свободных нет. Свобода – понятие многогранное. Только дурака можно убедить в том, что он свободен, − незнакомец ненавязчивой паузой отметил глубину мысли, заодно проверяя реакцию на неё художницы.

Та, улыбнувшись, равнодушно перевернула страницу журнала, подчёркивая лёгкую степень пренебрежения к самонадеянным донжуанам.

− Утверждать о том, что он свободен, может только полный кретин. Спрос на свободу всегда превышает предложение, несмотря на её самую высокую ставку кредитования.

Незнакомка оторвалась от журнала, боднув головкой и вытянув трубочкой губки.

− Ренуар − «Купальщицы», − едва взглянув на трио обнажённых девиц, определил Жульдя-Бандя, искренне удивив незнакомку своими академическими познаниями в искусстве. Впрочем, познания молодого человека, если исключить «Утро в сосновом бору» Шишкина да «Джоконду» Леонардо да Винчи, на этом и заканчивались.

Копия «Утра в сосновом бору» висела у изголовья кровати в детстве, а «Купальщиц» Ренуара, уже в отрочестве, он выдрал из книжки в библиотеке (в то время ветер сексуальной революции ещё не достиг границ империи и девочки блюли чистоту до брачного ложа, отчего юным воздыхателям приходилось довольствоваться картинками).

− Первый, кто воспел женщину, был романтиком, все остальные – идиотами, − прокомментировал сюжет с «Купальщицами» Жульдя-Бандя, что вызвало улыбку и неподдельный интерес незнакомки, которая неумело скрывала это, пренебрежительно перевернув очередную страницу «Живописи». − Шишкин − «Утро в сосновом лесу».

− Бору, − поправила художница, уже не скрывая интереса к столь осведомлённому незнакомцу. − Наш вундеркинд обучался в школе для одарённых мальчиков? − обратилась она, как-то совсем уже по-свойски, тяготея к присущим питерцам аристократическим манерам.

Жульдя-Бандя хитро улыбнулся и, кивнув головой, добавил:

− И девочек.

− Относительно девочек ты, вероятно, превзошёл ожидания родителей.

Проницательность, облачённая в столь откровенные формы, крайне удивила молодого человека. Ему с трудом удалось скрыть волнение, вызванное чрезмерной открытостью собеседницы, пробуждавшей дремлющие гормоны. Откровенность художницы была, пожалуй, откровеннее откровений Иоанна Богослова.

− Ты, случайно, не эксперт по живописи? − она с издёвкой посмотрела на незнакомца.

− Я… собственно… − Жульдя-Бандя стряхнул с брючины паука, оттягивая время, с тем чтобы успеть обрести достойную профессию, − разведчик…

Молодая женщина, саркастически улыбнувшись, на какое-то время закрыла журнал, в качестве закладки применив указательный палец.

Разведчик понял, что замахнулся высоковато, и пожалел, что не стал, к примеру, комбайнером, хотя хлебороба в нём, наверняка, было ещё меньше. К тому же у разведчиков принято рассказывать о себе исключительно под пытками и, для приличия, не ранее чем со второго раза.

Впрочем, он тут же нашёлся, вспомнив хвастовство Фунтика − глупым наивным провинциалкам в поезде. Он наполовину сбросил с себя причитающейся разведчикам таинственности и совершенно приземлённо добавил:

− Разведчик недр. Разрабатываем Восточно-Сибирское плато: марганец, медь, кобальт, магний, сланцы, доломиты, текстолиты.