Макс Влади - Чудесный день

Человек в спецовке с разноцветными пятнами уже приступил к работе, и буквы одна за другой исчезали под слоями белой масляной краски.

За забором возвышалось трёхэтажное здание из белого кирпича, разделённое на две части стеклянной галереей. Яркий солнечный свет отражался от окон галереи. На голубом прозрачном небе не наблюдалось ни облачка.

Опять обещали жару.

Перед зданием шныряли менеджеры в костюмах всех оттенков серого. Постоянно въезжали автомобили и, несмотря на вместительное пространство, на парковке становилось тесно. Объезд вокруг здания и справа, и слева перекрывали полосатые строительные конусы.

Верочка стояла на проходной, а пожилой небритый охранник с биркой «ВАСИЛЬ. ЧОП «ЧЕСТЬ и ПЛАМЕНЬ» искал в записях совпадение с данными Верочкиного паспорта.

– Чёт я не найду!

– Повнимательней, пожалуйста, в пятницу я уже привозила свои вещи. Должны были оставить информацию, – холодно сказала Верочка.

– Чёт нет.

– Ну так ищите.

Мимо постоянно проходили люди, толкали Верочку в спину и говорили «Привет, Василь», прикладывая пропуск к валидатору.

Василь тем временем изучал ворох бумаг, а Верочка смотрела в окно.

Справа, недалеко от входа, большая группа в серых костюмах исследовала машину, облепив её как стайка обезьян в сафари зоопарке. Марку автомобиля узнать не представлялось возможным, а в очертаниях угадывался внедорожник. Все двери, капот и багажник были открыты. На каждом сиденье кто-нибудь сидел, несколько человек били ногами по колёсам, несколько заглядывало под капот, два человека качали машину, пара сидела в багажнике, двое на карачках смотрели под машину, четверо заглядывало в раскрытые двери, остальные ходили вокруг по часовой стрелке то приседая, то наклоняясь. Все серые костюмы сотрясали воздух своими мнениями. У одних на лице выражалось пренебрежение вперемешку с завистью, у других зависть вперемешку с безнадёжностью, у некоторых просто зависть ни с чем не смешанная. Вместе с группой в костюмах ходили голуби, что-то курлыкая на своём языке, и отрешенно клевали асфальт.

Около машины, выражая полное превосходство, стоял законный владелец. Волосы зачесаны назад, щёки и подбородок покрыты идеальной бородкой. Владелец пожёвывал сигарету, а обе руки прятал в карманах. Периодически он вытаскивал правую, когда кто-нибудь подходил выразить восхищение – руку крепко жали и энергично трясли. Затем он брал сигарету, сбрасывал пепел и прятал руку обратно в карман. Серый пиджак был расстёгнут, галстук ослаблен, на руке блестели часы размером с блюдце. Штаны трубочки доходили до щиколоток, носки ботинок красиво закруглялись к солнцу. Вид владельца говорил о достатке и благополучии.

– Вован, круто! Поздравляю.

– Тачка огонь!

– Класс ваще!

– Сколько?

Вован громко объяснял, что стоит всего три, отдал пятьсот, остальные в кредит – потихоньку отдаст. На сомнения в том, что зарплата вроде не тянет, возражал, что тачка зверь, на дороге все уважают, что поживет пока у родителей, но статус надо держать и что выпросил зимнюю резину, а первая мойка бесплатно.

Далее шли разговоры, как в детской поликлинике.

Что ест? Как часто? Как много? Капризничает ли? Бывают ли неожиданности?

И плавно перетекали на «я вот слышал» «у знакомого такая же» и «я узнавал». Некоторые говорили, что дорогая, но на самом деле дерьмо. Вован обижался и горячо спорил.

Неподалёку стояла стайка офисных девиц, облаченных в единый корпоративный стиль: в одинаковую одежду, в одинаковую прическу и в одинаковое выражение лица. Девицы слюнявили сигареты, красиво выставляли то одну, то другую ногу, поправляли огрехи в корпоративном стиле и громко разговаривали, привлекая внимание владельца авто. Но предмет вожделения не привлекался. Обитатели сафари зоопарка сбились вокруг Вована в серую стаю и требовали угощение. Ответ требовал от владельца авто полной концентрации, поэтому, согласно правилам русской речи, он выдавал бессвязные слова, не имеющие никакого смысла. Проставляться Вован не хотел.

Ближе ко входу разыгрывалась шекспировская трагедия.

Он и Она, молчаливые и печальные – Она в белой рубашке, Он в сером пиджаке, стояли в пол-оборота, спиной друг к другу. Курили. Она бросала украдкой взгляд, Он отвечал. Тогда Она отворачивалась, гордо поднимала голову и делала затяжку. Он вздыхал, затягивался и пытался взять её руку. Она одёргивала. Он прикладывал руку к сердцу, Она отворачивалась совсем. Он обижался и отворачивался от неё. Тогда Она брала его руку, а Он зло вырывался из её объятий. Оба вздыхали.