Александр Райн - Наизнанку

– Почему рога-то? Их же только мужикам наставляют, – интересовалась она со слезами на глазах у Любы, своей подружки по офису.

– Ну, а нам тогда что наставляют? – спрашивала Люба ртом набитым кексами, от которых по всему столу валялись крошки. – Не знаю, может, хвосты?

– Чушь какая-то, – теперь уже Люба хлюпала холодным кофе, который заварила ещё полчаса назад и благополучно про него забыла.

Таня тяжело вздыхала и без конца запускала руку в ящик стола, чтобы достать оттуда очередную горсть таблеток пустырника.

– Да что ты, в самом деле, себя этим козлом изводишь? Можно подумать, на свете больше мужиков нет. Послушай меня, дорогая, я знаю, как тебе помочь!

Люба считалась в офисе самопровозглашенным психологом. Дипломом ей служил богатый жизненный опыт, а послужным списком – кучка разведёнок в «Одноклассниках», где Люба организовала группу «скорой любовной помощи» и вела там свои вебинары сомнительной пользы.

– Ничего не хочу, – утёрла очередную проступившую слезу Таня и продолжила удалять общие фото с личной странички. – Я этому козлу три года отдала, а он меня смешал с собачьим…

– Но-но! – оборвала её Люба. – Тут некоторые, между прочим, завтракают! – сказала она и целиком проглотила шоколадный эклер.

– Я ? неудачница! Завтра же уволюсь и уйду в монастырь!

Таня достала последнюю салфетку, в которую показательно высморкалась.

– Да погоди ты горбатого лепить! Говорю же тебе, есть у меня средство! – успокаивала её Люба, облизывая пальцы.

Наконец, разделавшись со своим «энергетически важным» завтраком и тяжело вздохнув от набитого живота, Люба расчесала волосы, протерла очки и, буркнув под нос что-то на понятном только ей языке, начала свой сеанс.

– У тебя только один шанс исправить ситуацию! – заявила она таинственным полушёпотом, словно это была секретная информация государственной важности.

– Главное – всё сделать так, как я тебе говорю, и не отступать от заданного курса ни на шаг. Ты меня поняла? – смотрела она исподлобья на зареванную подругу.

– Поняла, я спрашиваю?! – уже более напористо повторила Люба.

Таня неуверенно кивнула. Люба благодаря своей интонации и загадочному виду умела держать внимание.

– Значит так, отпросишься с работы пораньше. Скажешь, мол, вирус подхватила, и бегом домой. Смоешь слезы свои крокодильи, наденешь лучшие тряпки, какие есть, возьмешь все свои деньги, и встречаемся у меня.

– Это ещё зачем? – смотрела недоверчиво девушка на свою странную подругу, с которой, кроме офиса, нигде и никогда не встречалась.

– Будем выводить из тебя «дух неудачи» и лечить разбитое сердце! – хлопнула Люба ладонью по столу.

Таня подпрыгнула вместе со стулом, а затем отвернулась к компьютеру и пропала на своей ферме в «Одноклассниках».

Пересилившие здравый смысл гормоны сумели заглушить инстинкт самосохранения и, поддавшись дурному влиянию, Таня впервые в жизни соврала директору и отправилась домой, чтобы следовать указаниям своей новоиспеченной наставницы.

Кое-как впихнув в лучшее платье своё обрюзгшее от редких походов в спортзал и частых полуночных пельменей тело, Таня разбила фарфоровую копилку, которая была вторым и самым любимым предметом в её доме. Там лежали их с Гришей накопления за последний год. Посмотрев на единственный мятый полтинник, который Гриша кинул туда в первый же день открытия «вклада», Таня пересчитала свои тысячи и пятисотки и, в конечном итоге, получила сорок пять тысяч рублей. Этих денег практически хватало на путевку в Турцию, куда они собирались ехать в сентябре.

Таня навела лучший свой макияж, которому научил её «ютуб», и побрызгалась духами – единственный подарок Гриши, с которого и начались их отношения. Никаких романтических настроений у неё не было даже в наметках. И если Люба просто потащит её в какой-нибудь зачуханный караоке-бар, где надеется отгулять за счёт Тани, то та немедленно вызовет такси и поедет домой. Таня нашла адрес Любы не сразу. Та жила в съемной квартире в малосемейке, где-то на отшибе.

– Алло-у! – раздался томный мужской голос в динамике домофона.

– Извините, я, кажется, ошиблась, – перепугавшись, сказала Таня и хотела повестить трубку, как вдруг раздался Любин голос:

– Заходи, родная, не стесняйся.

Дверь запиликала и отпрянула от магнитного фиксатора.

– Это та самая, про которую я тебе говорила: «полная безнадежность», – всё ещё слышался голос Любы.

– Слонёночек, могу я остаться? – выпрашивал мужской голос. – Ну, пожа-а-луйста.