Александр Соболь: Мир наизнанку

Александр Соболь, Валерий Шпаков.

Мир наизнанку

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. СЛЕПОЙ ПОИСК

Пойди туда - не знаю куда,

принеси то - не знаю что.

Русская народная сказка.

1

Человек не знал ни кто он, ни где находится Прошлое (если оно у него было) скрывалось за плотной, непроницаемой для внутреннего взора пеленой. Будущее было белым и чистым, как песок, на котором он лежал.

Человек действительно скрючился на песке, не только белом и гладком, но и (что было гораздо хуже) мокром и холодном, всего в двух шагах от воды; море, волнуясь, нет-нет да и дотягивалось до него пенными ледяными языками, заставляя его корчиться и исторгать хриплые стоны. Чувство холода было первым, которое он осознал, придя в себя.

Человек был совершенно наг; из предметов, чужеродных на его теле, можно было заметить только кольцо из тусклого серого металла, намертво охватившее безымянный палец правой руки. Когда медленно прибывавших сил хватило, чтобы, оперевшись на руки, оторвать туловище от песка и поднять голову, он смог наконец осмотреться.

С одной стороны перед ним до самого горизонта расстилалась, тяжело волнуясь, мрачная темно-зеленая масса местного моря-окияна; справа белый песок пляжа, медленно возвышаясь, переходил в унылую холмистую равнину, кое-где покрытую клочковатой буро-зеленой растительностью. Сверху нависало низкое небо; плотный серый небосвод из многослойных облаков напрочь отметал мысль о космических далях и множественности миров.

Человек на песке наморщил лоб, слегка подивившись собственным мыслям и ассоциациям. Возможно, в прошлой жизни он был мудрецом и многое знал... Тем временем сила, наполняющая его тело, как дождь наполняет влагой иссушенную зноем почву, позволила встать на ноги. Человек еще раз огляделся, теперь уже с высоты собственного роста. И покачал головой местность была совершенно незнакома. Шатаясь, он медленно двинулся в глубь суши.

И подвергся первому испытанию.

Из-за ближайшего холма выросли темные безмолвные фигуры с угрожающе нацеленными на человека копьями.

Странно, но он совсем не испугался, словно чувство страха осталось, как и память о прошлом, за глухой завесой амнезии. А может, он когда-то был великим воином и страх вообще был неведом ему? Тем не менее он протянул вперед руки ладонями вверх в извечном жесте отсутствия оружия и злых намерений.

Фигуры приблизились и оказались хмурыми бородачами в одеждах из грубой кожи и высоких, доходящих до бедер сапогах. Иссеченные солеными морскими ветрами, лица казались вырезанными из темного дерева. Узкие, глубоко сидящие глаза смотрели настороженно, но без злобы. Подошедших было шестеро; один из них заметно выделялся ростом и качеством одежды, и лишь у него висевший на поясе нож был отделан блестящими камешками; на его начальственное положение указывала и властная манера держаться. Предводитель опустил копье (остальные пятеро тут же повторили этот жест), шагнул вперед и произнес длинную фразу на неизвестном человеку, но как будто бы странно знакомом языке... Смысл сказанного тем не менее остался ему неясен; используя все те же общепонятные жесты, человек развел руками и покачал головой, придав лицу выражение сожаления. Тогда предводитель, сотворив в воздухе какой-то сложный жест, бросил через плечо короткий приказ; тут же один из бородачей торопливо извлек из заплечного мешка меховой плащ и бросил человеку. Это оказалось очень кстати, поскольку холод уже проник в человека до мозга костей. Ухмыляясь, предводитель наблюдал, как незнакомец укутался в плащ, сотрясаясь всем телом, и повелительным жестом приказал следовать за ним. Вскоре процессия из семи человек затерялась среди холмов.

В первую ночь двух лун месяца Зартак жрецу пурпурной мантии Уну Тааргу было видение. Огромное ложе под тяжелым алым балдахином казалось тесным погруженному в Священный сон Зоарха жрецу, он с хриплыми стонами и криками метался по пуховым перинам, и коленопреклоненные Ближайшие с трепетом и благоговением внимали ему. И лишь один из них, высокий худой старик в белом одеянии высших иерархов со сверкающим знаком Посвящения на груди, слушал с холодным, даже брезгливым выражением изрезанного морщинами лица, но тем не менее очень внимательно.

- Пришел!.. Он пришел... Зверь из Бездны... О Сверкающие!.. Длань его подобна молнии разящей... Силу... страшную силу чувствую!.. В Звере лишь частица ее... Тень... огромная... за ним... Предвестник... Наконечник копья... Нацелено... нацелено... Тар... щит... встать... на... надо... Речь Уна Таарга становилась все более невнятной и бессвязной, на губах выступила голубоватая пена.