Алекс Экслер - Записки невесты программиста

— Да что у тебя за вопросы такие? — возмутился папулька. — Все просто супер! И ты кончай мне Серегу шпынять. Парень старается, нервничает, а ты его запинала совсем. Сегодня же свадьба! Заканчивай ты эти безобразия, а то мне на вас прямо больно смотреть.

— Дядя Боря правильно говорит, — подхватила Вика. — Ты вспомни моего Гамлета. Вот кто придурок был редкостный. А у тебя — просто бриллиант, а не парень.

— Ладно, — сказала я, — уговорили. И действительно, самые волнительные моменту уже позади, нас поженили, так что сейчас поедем на ужин и будем веселиться. Папа Боря, там в бутылке еще чего-нибудь осталось?..

Перед кафе «Элегия», где должно было проходить свадебное торжество, толпился народ.

— Боже мой, — сказала я, глядя на это сборище, — неужели им места внутри не хватило?

— Вряд ли, — ответил папулька. — Я в этом кафе был, там зал довольно большой. Это, наверное, эти… как их… Серегины фидошники.

— А почему они не внутри? — поинтересовалась я.

— Ну а мне почем знать? — пожал плечами папулька.

Мы с папулькой и Викой вылезли из машины и стали пробираться сквозь народ в кафе.

— Слышь, Зеленый, — послышался разговор где-то справа. — А это не Серегина невеста идет?

— А черт ее знает, — раздалось в ответ. — Наверное, она. Только непонятно, какая из этих двух. Они, вроде, обе симпатичные, а по моей практике невестой всегда оказывается та, которая страшная, как крокодил.

— Значит та, которая в черном платье, — решил первый голос. — Она все-таки за фидошника замуж выходит, так что траурный цвет — вполне к месту.

— Слышь, Вик, — сказала я подруге, — тебя за невесту приняли.

— И это правильно, — ответила Вика. — Я как раз сегодня решила с Кошкиным расстаться. Мне теперь хочется любви программиста, чтобы понять, круто это или не круто.

— Ну, у тебя как раз сегодня будет огромный выбор, — обрадовала ее я. — Тут этих программистов — как байтов в килобайте.

— Как… чего? — не поняла Вика.

— Потом поймешь, — сказала я ей. — Найди себе программиста, и он тебя этому тайному языку живо обучит. Сможете в любой толпе разговаривать так, что никто ничего не поймет. Если, конечно, — поправилась я, — в толпе не будет программистов.

— Договорились, — сказала Вика. — Выберу себе наиболее симпатичного.

— Ты, кстати, имей в виду, — объяснила я, — что они чем круче, тем менее презентабельно выглядят. Традиция такая.

— Ладно, — махнула рукой Вика, — сама разберусь. Не маленькая.

Мы вошли в холл кафе, и тут к нам бросилась целая толпа очень пышно одетых людей.

— Боже мой, — сказал папулька сзади меня. — Это мои чертовы родственнички. Почти все приехали, ну надо же!

Я ему даже ничего ответить не успела, потому что была буквально погребена под букетами и свертками с подарками, а при этом еще нужно было принимать поцелуи и улыбаться в ответ на поздравления.

— Вика, — прошипела я подруге, — быстро тащи сюда Серегу, а то я одна не справлюсь.

— Момент, — сказала Вика и быстро убежала внутрь кафе.

Через минуту она вернулась с Серегой (он был в своем дурацком зеленом пиджаке), который встал рядом со мной и стал служить подносом для подарков и букетов.

— Так это и есть ваш жених? — осведомилась папулькина дальняя родственница тетя Софа, которую я всегда ненавидела. Папулька, впрочем, тоже.

— Ничего подобного, — ответила я, стараясь скопировать змеиную улыбку этой дуры. — Это есть мой муж. Нас утром обвенчали в небольшой церквушке за углом.

— Как в церквушке? — неимоверно удивилась тетя Софа. — Боря! — обратилась она к папульке, который стоял сзади нас на подстраховке. — Он разве не еврей?

— Нет, — все так же любезно ответила я. — Он сионист. На «Си» работает.

— Знаешь, тетя Софа, — сказал ей папулька, — я вынужден тебя огорчить, но на земном шаре живут не только одни евреи.

— Да, но они не женятся на наших девочках, — сказала эта идиотка.

— А я, тетя Софа, вовсе не ваша девочка, — объяснила я и стала выбирать глазами букет, которым можно было бы ей засветить, если разговор будет продолжаться в подобном тоне.

— Ну хорошо, хорошо, — сказала тетя Софа, — шо вы сразу набросились? Я подарила подарок, а на меня сразу набросились. Я же просто спросила. — И с этими словами старая корова, слава богу, отошла куда-то в сторону.

— Пардон, — сказал нам папа Боря грустно. — Я знаю, что она идиотка. Но родственников ведь не выбирают.

— Ну вот, — грустно сказал мне Серега, — твоей родне я не понравился.