Ник Шурупов - Ярмарка тщеслОвия

Однако нам пора вернуться к той исторической встрече Стаса Мормышкина с Иван Иванычем. Впрочем, предоставим слово самому Стасу. Вот что он писал в очередном номере «Нашего сомормышника» в разделе «Мои путёвые заметки»:

«Этого простого и скромного, как неприметный сельский ясень, труженика я встретил на берегу могучей сибирской реки, веками несущей свои воды в Северный Ледовитый океан. Я сразу же приметил: несмотря на неброскую внешность, он резко отличается от других любителей забросить удочку на ранней зорьке. Короткие, русые, словно северная берёзка, волосы, серо-буро-охряные, как осенняя тундра, глаза… Подтянут, трезв – в отличие от бухих и опухших с утра земляков. Тщательно выбрит и свеже обрызнут после бритья тем самым одеколоном, о котором ещё Николай Васильевич Гоголь с теплотой заметил:

– Чуден «Шипр» при тихой погоде!

Мы познакомились.

– Иван Иванович Бухвостов, – представился он, протягивая мне свою натруженную от лыжных палок и шарикового пера руку. – Зовите меня просто: Иван Иваныч.

Оказалось, что Иван Иваныч заочно уже хорошо знаком со мной, с моей исторической миссией на Земле, с моим, без ложной скромности говоря, самым лучшим журналом нашей эпохи, которая выдалась для нас, мормышников, такой непростой.

Я обратил внимание на то, что Иван Иваныч рыбачит в строгом служебном костюме, при галстуке, и, что особенно любопытно, на ногах у него лыжи. Да, да, читатель, мой дорогой сомормышник, не протирай от удивления глаза: это действительно так, воочию видел!.. Я, конечно, поинтересовался, почему на нём такая, образно говоря, неординарная обувка?

– Не могу я без лыж, – просто ответил мне Иван Иваныч и добавил: – Вот, выкроил часок, чтобы поудить на мормышку, надеюсь – клюнет. Скоро в правление колхоза бежать на планёрку. А на лыжах – оно сподручнее!

И тут он задал мне вроде бы наивный, но поразительный по глубине вопрос:

– Давно хотел узнать, Мормышкин – это у вас творческий псевдоним, связанный с вашим пристрастием к рыбной ловле, или же это природная фамилия, доставшаяся от наших с вами незабвенных предков?

Я, разумеется, мог бы рассказать ему, что в далёкие времена этим именем, как говорится, по-улишному, прозвали моих прадедов – любителей порыбачить на самодельную мормышку, однако ответил полюбившейся в народе мудростью:

– А что раньше появилось на свет: яйцо или курица?..

Иван Иваныч тепло улыбнулся. Его открытая улыбка была похожа на бирюзовое небо, которое порой выглядывает под зябким приполярным ветром из-за свинцовых туч.

Мы договорились побеседовать вечером, после смены. Поговорить обстоятельно по душам, за чашкой целебного чая, настоянного на духмяных сибирских травах, под пельмешки из медвежатины с лосятиной. Но обо всём об этом читайте в следующих номерах нашего лучшего в Отечестве, а стало быть, и во всём мире, журнала».

И действительно впоследствии «Наш сомормышник» в подробностях поведал читателям о долгих, но удивительно ёмких беседах Стаса Мормышкина с якуцким самородком. Редактор журнала с лихвой отдал должное своему новому другу – деятельному строителю новой жизни, певцу окружающей, да что там скрывать… окружённой среды, его угловатым, но изумительно проникновенным, как пронизывающий северный ветер, стихам.

Иной рыбак – да что!.. чуть ли не каждый – выловит кильку в томате, а после всем рассказывает, что поймал севрюгу. Ещё и руками так размахнёт, что его добыча покажется размером с белугу. Стасу Мормышкину совершенно незачем было преувеличивать свои рыбацкие подвиги, они давно общеизвестны, а вот прихвастнуть собственным журналом, чего греха таить, он всё же любил. Что поделаешь – как и всякий рыбак, не мог удержаться. Литературные опусы занимали в его журнале совсем немного места, а Стасу мерещилось, что «Наш сомормышник» превосходит по своим художественным достижениям все литературные журналы современности. На публике и в статьях он выдавал желаемое за действительное привычным безапелляционным тоном, – так иной математик, сбрендивший от цифр, в самоупоении, вдруг начинает преподносить на учёной кафедре гипотезу за аксиому. Конечно, со стороны такое поведение Стаса Мормышкина выглядело смешным, но для многих мормышников его авторитет, особенно после поимки Царь-Рыбы-Фиш, стал непререкаемым, и они верили этому заурядному рыбацкому бахвальству. Необходимо сказать для прояснения, что настоящий литературно-художественный успех пришёл к его журналу только с произведениями Иван Иваныча Бухвостова. Предоставив ему свои страницы, «Наш сомормышник» сразу же вышел на вершины мирового Парнаса. И тут, назовём вещи своими именами, главный редактор проявил себя наилучшим образом – он изловил в лице Иван Иваныча истинную золотую рыбку нашей и мировой словесности.