Антонина Глушко - Как я как бы забеременела (сборник)

Как оказалось позже, у всех у них одинаковая жизненная позиция и похожие увлечения: кино, музыка и книги. Со временем добрососедство переросло в крепкую настоящую дружбу, в родство, сделав их жизнь интересной и содержательной.

Яков после перенесённой болезни оставил службу и увлёкся поисками документов своей родословной, для составления «Родового древа». Не обделены его вниманием и дорогие ему женщины: Василиса с Клавдией, его помощницы и жизненные стимулы.

А вот относительно Тарелкиных «миллионов»: не так уж их и много. Однако достаточно, чтобы жить безбедно двум женщинам, и ему, одинокому мужчине. Хотя какой же он одинокий? Если рядом с ним, они – его преданная Василиса и забавная соседка Клавдия?

– Сегодня в двадцать часов всем собраться в большой преисподней. Состоится форум по обсуждению двух вопросов, – войдя в кочегарку, объявила личность, напоминающая жердь; таковой на деревне мужики в праздники дерутся. На плече длинный держал косу, словно собрался на сенокос.

И чертям из кочегарки, и грешникам из котла отлично знакома явившаяся личность: это был местный чёртов спикер.

– На форум допускаются только свои, посторонним вход в преисподнюю воспрещён, – строго предупредил лидер, выразительно посмотрев в сторону котла.

Черти тут же побросали кочерёжки, которыми ворошили жиденький костерок, и нацелились было рвануть на собрание, однако не успели и шагу сделать, как из котла высунулась личность с большой лысиной, в интеллигентных очках, с толстым портфелем и недовольным фейсом.

– У меня претензия, – заявил очкарик. – Я изложил её в трёх экземплярах. – Грешник принялся судорожно рыться в портфеле среди многочисленных бумаг. – Сейчас, сейчас, вы у меня попляшете, – грозился он, бросая обвинительные взгляды в сторону притихших чертей, вытаскивая кляузу.

Черти опустили рога и поджали хвосты: знают, чья кошка сало съела. Ну, начинается! Лысый, как всегда, покатит на них телегу, дескать, черти свои обязанности не исполняют на должном уровне, за костром следят спустя рукава, ленятся подносить дрова, и что в котле совершенная холодина.

– В чём дело? – строго спросил длинный, то есть здешний спикер, у недовольного грешника.

– Ну, ты, фуфло, – вылезая из котла и усаживаясь на край, процедил сквозь зубы амбал, в Белом Свете прозванный двустворчатым шкафом: – Исчезни, в натуре, – и словно пушинку смахнул лысого в котёл.

Он иногда защищал несчастных чертей. Тем приходилось несладко с топливом, и особенно с дровами, когда те сырые. Шкаф из милосердия к рогатым кочегарам иногда сам отправлялся в сарай за поленьями.

Лысый, видать, кому-то на дне котла наябедничал, и тут же вместе с ним выскочила целая орава грешников и накинулись на шкафа:

– Ты на кого батон крошишь?! – заорали они хором.

– Это кто там квакает? – не взглянув в сторону защитников, насмешливо проговорил громила.

– А ты не защищай чертей! – благим матом, поддерживаемый оравой сторонников, закричал с портфелем. – Пусть нормально греют котёл!

– Прекратите пререкаться! – строго постращал с косой.

– Видите, видите, не дают слова сказать! – хором закричали черти, почувствовав защиту спикера, однако на всякий случай спрятавшись за его балахоном.

– Короче, – сказал с косой. – Всему чёртову населению приказываю явиться на форум. Всё!

– Я протестую! – вновь завизжал очкастый вслед длинному, собравшемуся покинуть кочегарку.

– Против чего? – обернулся тот.

– Я протестую против геноцида!

– Слушай, заглохни! А? – вежливо попросил лысого амбал, и не стал сталкивать его в котёл. И уже местному спикеру: – А ты, пацан, в натуре, канай в отстой.

Длинный не заставил себя ждать, и растворился в сумраке подземного лабиринта. И едва он скрылся за поворотом, как черти бросились за ним.

А их словно кнутом подстёгивал крик лысого: ПРОТЕСТУЮ-Ю-Ю-Ю!!! – У-Ю-Ю!! Ю-Ю!

В громадной преисподней просматривался почти полный аншлаг. Черти чинно сидели по лавкам, изготовленным в далёких советских пятидесятых годах. Всё недосуг местному кагалу заменить деревянные позорища с откидными сиденьями на современные кресла. Просто стыдоба перед забугорным бесовским представительством – видите ли, средств не хватает на приличные седушки.

Черти знали, куда денежки уходят, да только побаивались хвостатые об этом говорить вслух. Один чёрт рискнул намекнуть, и что из этого вышло? Теперь вместе с грешниками парится в котле. Правда, бесенята не забывают своего отчаянного батьку, приносят передачки, чтоб веселее было тому томиться в неволе.