Михаил Четыркин - Королевский экю

У меня в телевизоре застрял сериал.

Если говорить откровенно, я заметил не сразу. Всё происходило обычно: пришёл с работы, включил телевизор, начал готовить ужин, периодически бросая взгляд на экран…

Назавтра ситуация протекала идентично…

И в какой-то вечер (в среду… Точно, в среду…) вдруг подумалось, что всё это уже где-то видел…

Но руки были в селёдке, проще было досмотреть, чем переключать.

Поэтому пульт взял только в четверг. Когда ел макароны.

Пульт ясности не добавил: каналы демонстрировали копии, несмотря на то, что времена года на экране немного различались: персонажи были то в свитерах, то в футболках, продолжая говорить одинаково.

Почему-то зашевелилась трусливенькая мысль, что у телевизора перегрев, и если картинка погаснет – ситуация исправится автоматически, сама собой…

Но выключение ничего не дало. Хотя я нервно выждал около получаса. Для уверенности.

…На вновь засветившейся плоскости горела люстра. Дальше темнела штора. И скрывала окно…

– Э-э… – осторожно произнесла люстра мужским голосом… – Тут такое дело… Это я. Я здесь.

– Кто? – промямлил я, не попадая губами в артикуляцию…

– Это я. Ваш сериал, – ответила штора… Уже казалось, что говорит именно она.

Повисло молчание, которое следовало срочно исправлять.

– Я не планирую Вас смотреть, – пытаясь быть вежливым, заметил я. – Я могу смотреть на небо…

– На небе же нет сюжета, – снисходительно парировал сериал… – Примитив. К тому же Вы заработаете… как её… зрительскую дисфункцию. И у Вас упадёт интерес. Навсегда упадёт.

Перспектива дисфункции меня расстроила. Падение интереса тоже не сулило ничего хорошего в будущем.

– А я Вас уже видел. Много раз…

– Тапки Вы тоже видите каждый день… Или чайник… Не надоели ведь? – саркастично заметил голос.

Аргументы звучали серьёзно.

– Я читать больше люблю. С детства! – почему-то фальцетом попытался я возразить…

– Ну да, ну да… И что последнее прочли? Не припоминается? Абзац на упаковке "Сколько минут варят макароны"?

Это был удар ниже пояса.

– Так Вы следите за мной? Подобное поведение неэтично. Это смена ролей. Это я должен следить за Вами!

– Ну… Чего и прошу… – примирительно заметил сериал. И я понял, что он загнал меня в угол.

Ситуация выглядела тупиковой… Почему-то вспомнился Карибский кризис. А затем – Ялтинская конференция. Пока память не добралась до Нюрнбергского процесса, я чётко решил взять инициативу в свои руки.

– 30 минут. Ежедневно. В будни.

– И в один из выходных… И шесть раз за отпуск… Пожалуйста, пожалуйста… – заканючил сериал.

– Четыре раза. Это окончательно.

– Лады… – сериал явно повеселел… На экране отдёрнули шторку… В окно светила луна. Было мирно и благостно…

Я пошёл и надел тапки.

Чтобы следом включить чайник.

По ночам я стал ощущать, что мне не хватает одеяла.

То есть с вечера всё нормально, а часа через три начинаю мёрзнуть, крутиться – и просыпаюсь. Я чутко сплю.

Утром заметил, что подушка пахнет духами… слегка…

Незнакомыми, но приятными.

– Это женщина завелась, – скучно махнув рукой, пояснил мне приятель из института, где мы вместе работаем. – У тебя ведь своё жильё? В своём они быстро заводятся… не то, что в съёмном…

Я поверил ему, потому что осенью он заблудился в лесу, когда ходил за грибами. И вышел к людям, позже. Правда, без грибов…

Бывалый человек, одним словом.

– И чего же мне делать теперь?

– Понаблюдай. Случается, уходят сами. Туда, где лучше… – ему было некогда, он спешил на обед, а я присел на лавочку возле проходной, размышляя, что вряд ли где лучше, чем у меня.

Мне у меня нравилось.

Вечером оказалось, что вся мебель расставлена иначе. А на окне появились цветастые занавесочки.

Не поленившись, я снял одну, спустился к магазину во дворе, где выяснил, что они стоят ровно столько, сколько я вчера недосчитался в кошельке.

Уже не удивляясь, под крышкой сковороды, на кухне, обнаружил котлеты, и зачем-то их пересчитал. Котлет вышло шесть, но это мне ничего не говорило…

Периодически наведываясь к сковороде, вновь расставил мебель как было… Подумав, снял остальные занавески, и аккуратно сложил их на подоконник.

Ночью, сквозь сон, как будто слышал тихие всхлипывания, но только крепче зажмурил глаза, внушая себе, что это чудится.

Утром противоположный край подушки показался холодным, и уже ничем особенным не пах… В институт не хотелось, но мой отдел завершал проект, забот хватало… и только сиротливое окно без занавесок по возвращении вернуло к вчерашним мыслям.