Лион Измайлов - За милых дам! Весёлые байки, анекдоты, рассказы и повести о женщинах и для женщин

Ничего удивительного в этом не было. Елена Сергеевна когда-то работала актрисой в театре, потом певицей в Москонцерте, сейчас уже была на пенсии. Муж умер семь лет назад, она его всё время вспоминала:

– Его так любили все артисты, он приезжал на все мои концерты. Они мне говорили: «Зачем вы его мучаете – ответственный работник должен везти вас на концерт, сидеть и ждать». А он сам хотел этого. Я его не заставляла. Наоборот, я его просила не ездить. Но что вы, он всё равно меня сопровождал.

Как и все актёры, она любила вспоминать театры, в которых работала, любила вспоминать, как она была примой в одном из театров. А потом, когда пела в Москонцерте, ездила с самим Арнольдовым. Кто это такой, Платинский понятия не имел, но понимал, что Арнольдов – это величина и с кем попало работать бы не стал.

– А какая тогда была потрясающая поездка в Германию! Ну что вам говорить. У меня до сих пор стоит тот ещё мейсенский сервиз. Я ведь из-за этой поездки из театра ушла. Повод был, конечно, другой. Я на что-то обиделась, но я бы не ушла, если бы не эта поездка. Четыре месяца по Германии – это на всю жизнь!

Иногда над Еленой Сергеевной подтрунивали за столом. Однажды она вдруг сказала:

– Я читала книгу про волков. Вы не представляете, волки, оказывается, культурнее людей.

– Это интересно, – сказал Платинский, – меня давно уже интересовала культура их поведения.

Они переглянулись с отставным полковником и его женой.

– Да, они намного культурнее. Они, например, в качестве ухаживания дерутся за самку.

– Будем считать это первыми шагами на пути освоения культуры, – иронизировал полковник.

– Они бегают за едой с утра до вечера, пока волчица сидит с волчатами.

– Волчица в берлоге, а волк носится за питанием по молочным кухням, – невпопад сострил Платинский. Хотел смутиться от собственного остроумия, но все почему-то засмеялись, и смущаться не было нужды.

Как-то близко к вечеру Платинский проходил мимо кинозала, откуда неслись звуки, отдаленно напоминающие пение. Платинский подошёл ближе: Елена Сергеевна пела. Время было неконцертное – до ужина. В зрительном зале было человек пятьдесят, наверное, знакомые Елены Сергеевны или знакомые знакомых.

Платинскому показалось, что поёт она чудовищно. Голос был все ещё сильный, но, опять же, по мнению Платинского, достаточно неприятный. С таким металлическим оттенком. Репертуар стандартный: «Калитка», что-то из «Сильвы». Платинский не стал входить в зал, потом пришлось бы хвалить пение. Он постоял у двери, скрытый за портьерой. Концерт быстро закончился. Зрители бурно аплодировали.

«Как немного надо для успеха, – подумал Платинский, – петь хорошо известные песни и как можно громче».

А может быть, они специально аплодируют, поскольку они её знакомые и хотят сделать ей приятное. Не могут же им всерьез нравиться эти телодвижения немолодой уже женщины, играющей юную Сильву. Но выражения лиц были искренние, люди поздравляли Елену Сергеевну, говорили ей хорошие слова. И Платинский решил, что они ничего, просто ничего не смыслят в пении. «Пипл», – подумал Платинский и пошёл ужинать.

За ужином Елена Сергеевна сообщила Платин-скому о своем концерте, и Платинский «искренне» огорчился, что не был в зале.

– Что же вы меня не позвали? – говорил он, сокрушаясь. – Если бы я только знал! А вы больше не будете выступать? Жаль, жаль!

Она была возбуждена успехом. Говорила много.

– Меня попросили вон те знакомые. Они меня видели ещё в театре. Вы знаете, здесь много людей, которые видели меня ещё в театре.

– Простите, а когда вы ушли из театра?

– Вы имеете в виду драматический или оперетту?

– Вообще театр.

– Ну, это было лет двадцать восемь назад. Да, точно, двадцать восемь лет назад. Но некоторые помнят меня до сих пор.

«Незабываемое, видно, было зрелище», – подумал Платинский, но вслух сказал:

– Конечно, конечно.

Отношения у них с Еленой Сергеевной складывались взаимоприятные. Он был врач, и она, естественно, задавала ему массу вопросов о здоровье.

– Неужели подсолнечное масло помогает? Подумать только! – восхищалась она и даже обещала Платинскому пригласить его на просмотры в ВТО.

Как будто он сам, врач, у которого лечилось с десяток народных, не смог бы туда попасть. Он соглашался, они, как водится, обменялись телефонами и разъехались.

Она позвонила, когда он уже и думать о ней забыл, что-то говорила о каких-то фильмах, потом спросила, где он встречает Новый год. Затем они мило распрощались.