Лион Измайлов - За милых дам! Весёлые байки, анекдоты, рассказы и повести о женщинах и для женщин

А что она у вас поёт? О любви, о весне? Вы ещё спойте «Ленин всегда с тобой». Вы что, этот фильм снимаете на съезд КПРФ?

Вы хоть послушайте, что народ сейчас поёт. «Ага, угу, не дам ни другу, не врагу». Это Долина пела. И сразу всем интересно, а вдруг действительно… А это: «Ты целуй меня везде, я ведь взрослая, где, где». Я уже не вспоминаю про джагу-джагу, которую теперь вся страна ищет друг у друга под муси-пуси. Не говоря уже о лёгком шраме на любимой попе Макаревича.

Кстати, а сколько вашей Красной Шапочке лет? Восемнадцать? Ну, вы геронтофил! Да вы что? Это бабушке должно быть восемнадцать. В крайнем случае – маме. А внучке не больше тринадцати, чтобы подвести этого Волка позорного под статью.

Итак, она идёт вприпрыжку нагишом по лесу. А что в это время делает Волк? Что он у вас делает? Облизывается и бежит к бабушке. Он что у вас, идиот? У вас что, день открытых дверей в психушке? Он набрасывается… да не на Красную Шапочку, на фиг она ему сдалась на голодный желудок. Он набрасывается на корзинку, выпивает всю водку, сжирает всё: пирожки, яйца, колбасу – и, только увидев огурец в пупырышках, останавливает свой осоловелый взгляд на Красной Шапочке.

Шапочка вся дрожит и в страхе спрашивает Волка:

– Что, дядя Волк, будешь меня насиловать?

– С чего ты взяла? – говорит Волк, ковыряясь в зубах.

– Будешь, будешь! – кричит Красная Шапочка и сама начинает употреблять этого волчину позорного, зверски и с извращениями. Да так, что через пару-тройку порносцен волк прислоняется к берёзе и пытается дать дуба.

А Красная Шапочка бежит дальше, напевая голосом Долиной: «Ага, угу… ни другу, ни врагу».

И вот она, наконец, за бугром и добирается до бабушки. Бабульке – сорок два года. Она вся в собственном соку – сексуальная маньячка. Держит притон имени проститутки Троцкого. Лежит в постели и ловит на секс лохов и волков. Красная Шапочка с криком:

– Бабушка, а почему у тебя такие большие губы? – прыгает к ней в постель.

Что почему? Потому что они обе – сексуальное меньшинство, переходящее в большинство. Бабушку играет Боря Моисеев, внучку – Сергей Пенкин. Во будет веселуха! И тут, в самый разгар порнухи, появляется оклемавшийся Волчина позорный, набрасывается на бабушку с внучкой и начинает их… Почему есть? Начинает с ними жить-поживать по-чёрному!

Пошла групповуха, клубок чувств, половодье секса! И тут прибегают эти, с ружьями. Да не охотники. Менты-оборотни с бандитами. Вспарывают волку брюхо. Достают оттуда бутылку водки, закуску и начинают гулять по-чёрному, с цыганами, Киркоровым и мордобоем.

И наконец, апофеоз. Малину накрывает ОМОН. Суд идёт. Волку посмертно дают десять лет. Внучке как несовершеннолетней – три года принудительных работ топ-моделью в ЛДПР. У бабушки берут подписку о невыезде в Турцию за шмотками. Бандитов и ментов отпускают за большие бабки. ОМОН марширует по Красной площади с криками: «Да здравствует реформа ЖКХ!» и «Единая Россия» – наш рулевой!». Всё. Конец.

Вот на такой фильм народ валом повалит. Да такую фигню и в Канны послать не стыдно, потому что они там всякую ахинею про нас просто обожают.

Дело было в Америке. Мы с моим другом Виталием сидели в порту на лавке и ждали, когда за нами приедет мой американский друг Джозеф. Рядом с нами на той же лавке сидели две бабульки, каждой лет под восемьдесят, но довольно ещё шустрые. Они так же, как и мы, приехали из круиза и кого-то ждали. Одна из бабулек внимательно прислушивалась к нашему разговору, делая при этом уморительные гримасы. Наконец она не выдержала и спросила по-английски, откуда мы. Я, также по-английски, ответил, что мы из фром Раша.

Она изобразила лицом полное недоумение, дескать, надо же, чего только не бывает. Тогда я, дурачась, добавил, что Раша – это такая страна, тут неподалеку, всего десять часов лёта.

Она сказала подруге, которая, по всей видимости, плохо слышала:

– Они говорят, что они из какой-то Раши.

Подруга удивилась ещё больше.

– Раша? – переспросила она. – И что, там тоже живут люди?

– Но ты же видишь, – сказала бабулька, – что они люди и утверждают, что именно там они и живут.

Виталик не выдержал и спросил:

– Что они говорят?

– Они не верят, что мы с тобой люди и живем в Раше.

Виталик подумал и сказал:

– Выходит, что Задорнов был в чём-то прав, они действительно тупые.

Бабулька повернулась ко мне и спросила:

– И сколько вас там?

Я ответил:

– Нас там сто пятьдесят миллионов.