Тата Кит - Лаврушка

Краем глаза следила за тем, как испугано блондинистая лань надевала лифчик поверх блузки, бросая на меня шокированный взгляд.

– Родная, успокойся. Она уже уходит, – елейным голоском приговаривал Лавров.

Мог бы и трусы хоть натянуть, приличия ради, а не только виноватую маску.

– Простите, пожалуйста, – тряслась девушка, надевая юбку задом-наперед. – Я не знала, что он женат. Честно.

– Молчи… плутовка! – единственное слово, что я смогла подобрать так быстро.

Лавров, таки, не выдержал и заржал, аки конь, но вовремя сообразил сделать вид, что закашлялся.

– Извините, – шептала девушка, удаляясь из комнаты спиной вперед. Ей было совсем не до шуток, а на полном серьезе – страшно. Того и гляди, заплачет.

Чтобы придать девушке ускорения, снова завопила:

– Ненавижу! – хлопнула в ладоши, чтобы казалось, что я бью Лаврушку по морде.

Хотя, не мешало бы ему двинуть пару раз по-настоящему, так как этот балбес упал на кровать и ржал, прикрывая рот подушкой.

– Урод! – кричала я и хлопала в ладоши, ожидая, когда уже закроется входная дверь и мне можно будет перестать надрывать горло.

– Аркашу я тебе не отдам! – снова хлопок в ладоши и, наконец, входная дверь квартиры Лаврова закрылась.

Опустила руки и расслабленно выдохнула. Рухнула на кровать рядом с Андреем и прикрыла глаза, чувствуя некоторое моральное опустошение.

– Если бы ты хлопала чуть чаще, то можно было бы подумать, что мы уже миримся, – задыхался от смеха сосед и плавно придвигался ко мне.

– Ты бы портки надел, Лавров. В военкомате столько задниц за день не видят, сколько ты мне свою демонстрируешь.

– Не хочешь помять мое большое спасибо? – томно спросил сосед, касаясь дыханием виска.

– Фу, Лаврушка! – вскочила я на ноги. – Я сейчас так неожиданно вспомнила, сколько вот таких вот ланей, как та блонди, мяли твоё «спасибо», что мне срочно нужна дезинфекция всего тела. Буэ! – морщилась я брезгливо и стряхивала невидимые организмы с плеч. – Я чувствую топот маленьких хламидий на себе.

– Ладно, язва, – обернулся он одеялом. – Давай, покормлю тебя, что ли? Это-то я могу для тебя сделать?

– Завтракать? У тебя? – выпучила глаза. – Да в твоей кухне голодные тараканы тащат мышь в холодильник на повешение, чтобы хоть какая-то еда была в доме. Пошли ко мне. Всё равно теперь не усну.

– Раз ты так настаиваешь, – поиграл он густыми бровями и направился к выходу из квартиры.

– Трусы, Лавров! Трусы!

– Боишься, что яишенка в кофе попадет?

– Двое! Двое трусов надень, Лавров. От греха подальше, – едва сдержала я смех.

– Сыр добавлять? – спросил Андрей, умело орудуя ножом.

Колбаса, помидоры и зелень уже пали жертвой его лезвия и ждали своего часа на разделочной доске, пока Лавров взбивал яйца в миске.

– Добавляй всё, – коротко скомандовала. – Я никогда не пойму, как из хаотичного набора продуктов у тебя всегда выходит вкусная яичницы. Ты же просто как в мусорное ведро кидаешь в сковородку все, что рука зацепила в холодильнике.

– Всё дело в колбасе. Разве с ней может быть хоть что-то невкусным? С ней даже хлеб вкуснее.

– Значит, твой секрет в колбасе? – вскинула я брови и взяла один ломтик сакрального ингредиента, отправляя его в рот.

– Да, все дело в моей колбасе, – резюмировал Лавров в своем озабоченном репертуаре.

– Еще пара лет вот таких вот сношений, – указала большим пальцем себе за спину, намекая на девиц, что часто гостят в его квартире. – И от твоей гордой колбасы останется шнурочек, за который колбаску подвешивают.

– Я всегда знал, что ты тайно волнуешься за мою колбаску.

Молча закатила глаза.

Лавров закинул всё, что было на разделочной доске в сковородку, перемешал, залил сверху взбитыми яйцами и накрыл крышкой. С тщательностью опытного бармена протер барную стойку полотенцем и сполоснул разделочную доску, отправив ее на сушилку вместе с ножом. Снова перемешал содержимое сковородки и посыпал сверху тертым сыром.

– Меня даже совесть немного грызет, что я спугнула ту прелестницу, – протянула задумчиво. – Симпатичная девчонка, кстати. Мог бы и попытаться с ней хотя бы позавтракать. Может, всё не так плохо?

– Да, брось, – усмехнулся Лавров и поставил передо мной сковородку с шипящей маслом яичницей. Рядом положил вилку и поставил кружку, наполненную горячим кофе. – Таких прелестниц с пустой головой под красивой прической, что рыб в океане: бери любую, даже если будет брыкаться, всё равно, пожаришь. А вот таких странных, как ты, я видел только одну, и та сейчас сидит передо мной в пижаме с неправильно застегнутыми пуговицами.