Валерий Граждан - Военные приключения комендора-подводника старшины Дерябина

Сложность похода заключалась в его начале. Через пролив Лаперуза соваться было нельзя без лоцманских «услуг», предоставляемые (особенно советским судам) очень неохотно. А шествовать в Охотское море по над берегом скалистого острова Сахалина было откровенным безумием. Проводили лодки наши суда с опытными капитанами. Шли исключительно в надводном положении до самой Камчатки. Шторм смилостивился при выходе в открытый океан. Да по сути-то запаса подводного хода было от силы на шесть часов. Надеялись на базу в Рыбачьем, где можно сделать замену аккумуляторов для безопасного (относительно) хода к американской базе Датч-Харбор, то есть до «хвостика» полуострова Аляска. А уже оттуда, под прикрытием ВМФ США, вдоль побережья-до самого Сан-Франциско. Обеспечение, охрану и ремонт по базам американцы обеспечивали. Нам же следовало добраться до Панамского канала.

Здравствуйте родная матушка, земной поклон на погост батюшке. Здравствуйте милые сестрички и братовья! Пишу прямо с отсека подлодки. Раньше писать пока не разрешали. А теперь всё едино «Куды ты с лодки денесси: она наскрозь железная». Сиречь письмо писать дозволяют. Коли не потопнем, то дойдёт. Теперича я при пушке, тоись артеллерист. Только вся холера в том, что я подводный. Вы такой потехи ещё не зрели. Токмо не вру я. Мы двигаемся под водой, а потом бьём оттеда торпедюкой. А я тем временем взбегаю наверх, сиречь на палубу и оттедова стреляю по всяким врагам. Может с фронта, если останусь жив, то напишу ещё чего можно. А пока я несу вахту. Это вроде сторожа при амбаре, только с пушкой, в гидрокостюме. Без него погибель чистая. А ещё я прицеплен к пушке, чтобы не смыло. Палуба скрозь железная и обледенелая и места для меня меньше, чем в нашем огороде в сортире. Только поливает с небес ливень ливнем, льдяшки режут по щекам. Стоим по четыре часа и зрим за горизонтом. Где усмотрим супостата, так сигнальщику знак даёшь. И тут уж бойся, чтобы свои же не утопили при погружении. А коли команда будет, то надо вести бой снарядами и наверх выскакивает подсменный комендор. А то может торпедюкой прямо с надводного положения. И это в любую бурю, что похуже, чем на Волге в самую круговерть. И главное, – чтобы не попали в тебя, а ты-попал. Это как на масленку мужики дрекольем. Токмо здеся и взаправду убить могу. Но я меткий. Всё! Сменщик мой идёт – пора на вахту. Целую, ваш Стёпка Дерябин. Привет всем деревенским! Девкам – тоже.

Катюша, родная, здравствуй! Был я на Балтике, а теперь – глаза на лоб полезут?! Думала я опять подался на какую кативасию? Так ну нет! Тут не Одесса, могут что поинтереснее, типа харакири с двумя мечами. Так что я тот же Костя – «боцман на рулях». Вахта через два – на третий. Корешей, что по молодости на Фонтанке. Теперь уж по-серьёзному. Только у нас веселее: если утонем, то все скопом и без свистулек. За вахту наобнимаешься с маховиками, да так, что твоя талия пушинкой покажется. Построю я нам с тобой домик с прицепом эдак на пятерых и шаланду с парусом на всё семейство. А крыша в доме у нас будет из черепицы, щё грек Ёся лепил и стенки на веранде из винограда. Эх, а какой у нас чудный палисад с кабачками, да дынями…Чуешь, а Катюша? И киндеров мы зробим много, як на привозе. Вот токмо довоюем толком! Видно австрияки недокумекали, що кроме москалей есть и одесситы, коих как евреев: раз породил, а потом не остановишь! Нам токмо палисад у моря и что полегче под парусом. Фу, зараза, мотает же в нашей керосинке! А вонища от цего соляру – не боже мой! А ведь не поверишь, – через Америку шкарябаемся. Писать разрешили: «Пишите, хоть Нептуну, один хрен, пока не придём в Россию, – никуда ваши письма не дойдут!» Он сказал правду: «Мы идем на Север, в Полярный. Там идёт большая война. Нам хотят помочь разные страны против фашистов: Англия, Америка другие страны: кто чем. Никому не нужен фашизм. Я же был в Испании и тоже помогал народу против этой заразы. Вот и нам помогают американцы, канадцы, панамцы и ещё другие страны в проходе наших кораблей. Случись чего, я бы тоже, Костя из Одессы, не посрамил свою Россию. Все ненавидят фашизм. И вы держитесь! Не сдавайте Одессу! Нам в ней жить, а не фрицам! Мы обязательно придём и будем бить фрицев, будем бить ихних рейховских ….. прости, была авария. Идём через цунами. Это такая хреновина, типа колуна. Когда наша лодка посерёдке, а по краям валы из волн. А то и вовсе гильотина: хрясь, вот и со Святыми на упокой. Но мы тута все вместе. За Единый Советский союз и нашу Родину. Будем биться, Катенька, за вас во веки! Побёг делать трубу. Допишу потом. Твой Костик.»