– Ай! – заверещал Петька неестественно высоким голосом, когда сестра со всей дури схватила его за ухо и оттянула вверх. – Отпусти, корова жирная! Уродина! Тварь! Ненавижу тебя! – брат, надежда и опора семейства, поливал её словесными помоями по полной программе. Ничего, она привыкла. На большее у него все равно сил пока не хватает.
– Они успели что-то отобрать? – более мягко обратилась она к темноволосому мальчонке с огромными испуганными серыми глазами-блюдцами, такими, что и в полумраке рассмотреть удалось. Он не плакал, вопреки ожиданиям Лили, а напряженном хмурился, глядя на обидчика.
– Сто рублей отобрали. Телефон хотели, но я не отдал, – спрятал мобильник в карман объемной куртки и бережно закрыл молнию. Для верности хлопнул по нему ладошкой.
– Петр! Деньги на бочку, – бесцеремонно сунула руку сначала в один карман – не нашла ничего, кроме дырки. В другом нашлась помятая купюра. Лиля вернула её хозяину и подмигнула малышу. – Не бойся его, если что отберет – приходи. Мы в сорок пятой квартире живем, в третьем подъезде, – махнула на прощание свободной рукой и повела шалопая домой. Его друг под шумок куда-то убежал, Лиля даже не заметила куда.
К счастью для Петьки, родителей дома не оказалось. Отец работал во вторую, а мама снова пропадала на каком-то очень экстренном совещании с какими-то жутко важными индюками. Что поделать? Работа у неё такая. Руководитель департамента международной торговли на одном из крупнейших в стране авиационных заводов. Яркая, красивая и образованная – все вокруг гадали, что она нашла в отце, обычном работяге, что сейчас с трудом поднялся до звания мастера.
– Опозорила меня, дура! – выругался Петька и скрылся в своей комнате. Нарочито громко хлопнул дверью. Разумеется, все должны знать, что брат и сестра Смирновы снова поругались. Хуже чем они, ругались только их родители, но это уже совсем другая история.
***
В квартире Маргариты Семёновны пахло ароматическими маслами, вкусной выпечкой из булочной напротив и чудесами. Лиле всегда казалось, что если где-то в мире и живут сказки, то именно здесь в полумраке огромной гостиной. Соседка – бывшая актриса – окружала себя только красивыми и необычными вещами. Шкафы из темного дерева с искусной резьбой заполнены коллекционными книгами, изящные светильники на не менее изящных тумбах, резная мебель с цветастой обивкой и постоянный запах табачного дыма. Маргарита Семёновна, стоило ей остаться одной курила, как заправский матрос. Правда табак предпочитала с терпким вишневым ароматом.
Она происходила из какого-то знатного и очень богатого рода, то ли эмигрировавших дворян, то ли еще кого. Старушка путалась в показаниях в силу возраста или собственной хитрости. Но кем бы ни была Маргарита Семёновна Лозовская, в первую очередь ей на старости лет было суждено стать другом нелепой толстушке Лиле Смирновой. Девушки из самой обычной рабочей семьи, с кучей комплексов и тараканов в лохматой голове. Стать её запасным аэродромом, третьей бабушкой и хранителем всех секретов юного дарования.
***
В тот день рождения ей казалось, что все кончено. Она сидела и плакала от боли прямо на ступеньках в подъезде. За дверью родного дома громко кричали и гремели посудой – отец снова выпил и пытался «воспитывать» маму. А её, её только что бросили. Очередной навязанный родителями жених решил, что самое время расстаться с толстушкой и сделать себе прощальный подарок – выложить видео, что она записала ему на четырнадцатое февраля, в инстаграм. Теперь над ней не ржал только ленивый, а она была искренна, сочиняя эти стихи. Была искренна, напяливая на себя нелепые крылья и тунику. Была искренна, когда целовала его в тот вечер… Сегодня же её искренность растоптали, унизили и обсмеяли остатки.
– Чего сырость разводишь? На улице итак мокро! – произнес мелодичный, хорошо поставленный голос. Лиля подняла глаза и встретилась с самой странной в мире…бабушкой.
Седые кудри были забраны в пучок, несколько прядей вырвались на свободу и обрамляли морщинистое лицо с выразительными губами, ровным носом и глубокими карими глазами, что не выцвели спустя годы. Когда-то эта женщина была красавицей, несомненно. Её не сгорбило время, осанка, как у вдовствующей королевы. Длинное черное пальто, из-под которого виднелся кусочек красного бархата, сидело на тонкой и прямой фигуре идеально. Укоризненный взгляд из-под выкрашенных в черный бровей привел в чувство.
Читать дальше