Татьяна Данилевская - Венеция. Исповедь монашки

В ту поездку я старалась не задерживаться. Воспоминания до сих пор весьма отчётливы: путь к могиле Стравинского лежал через современные захоронения – две высокие стены с сейфами, закрытыми на специальный ключ. Моя итальянская подруга Лина показывала мне в родном Монтефьоре-дель-Азо семейный «сейф» её мужа, где самым свежим было имя свёкра с многозначительными пустыми строчками ниже. Несмотря на то что они с мужем развелись, он обещал ей там местечко. Итальянская щедрость.

Мы часто ездили на вапоретто: в поездках на экспресс-корабликах была романтика, да и, пользуясь им рационально, можно было действительно сэкономить кучу сил. Неосознанно и гонимая инстинктом выживания, сама того не ведая, я стала профи по логистике в Венеции. Девочки, кто хотел сэкономить силы или разгрузить мозги, присоединялись ко мне по пути в школу. Забавно, но некоторые так и не выучили дорогу до галереи!

Сегодня нам предстояло занятие в консерватории Бенедетто Марчелло. Когда Эля ушла, я воткнула наушник и пошла умываться. В Москве было на два часа больше, мой муж Дима уже был в офисе и звонил мне из переговорной. Через две недели в России должен был начаться Чемпионат мира по футболу 2018 – значимое событие для фанатов и местных. Быть может, чемпионат даже оттянул на себя ряд туристов из Венеции, облегчив наш путь до галереи. В Москве все были в нетерпении, многие взяли отпуска. Дима тоже взял. Вообще-то, путешествие по родине мы планировали вместе, и с лёгким страхом я ждала этой поездки. Но как-то неожиданно вмешалась судьба со своей Венецией. Я даже представляю, как моё жгучее желание донесли ангелы до рабочего стола Всевышнего, и вот 14 марта он акцептовал печатью мою заявку на обучение, перевернув немного нашу жизнь. На чемпионат в результате поехали друг семьи и Димин сын. Благодаря стечению обстоятельств я стала Госпожой Удачей для парней. В Венеции же футбол почти никто не смотрел. Италия не прошла отборочные матчи, и сплочённые горячие южане негласно сошлись в едином мнении – проигнорировать все трансляции. В кафе, где есть телевизоры, упорно показывали клипы.

Дима рассказывал о последних приготовлениях на пути Москва – Нижний Новгород – Казань с катером на прицепе. Перемещения близких и друзей внутри страны не казались чем-то существенным, а то, что происходило здесь и сейчас в Венеции, будоражило все внутренности с раннего утра до самого вечера.

Как всегда, я не успела позавтракать, и, забежав на кухню конвента, захватила несколько абрикосов, помидоры с салатом и бутылку воды. Завтракать мне предстояло через два часа в первый кофе-брейк. Солнце в 8:30 было уже высоко, и запас двух литров воды – не прихоть, а необходимость в жарком и всё же туристическом городе.

Первое время занятия проходили в консерватории – во дворце на площади Санта-Стефана. Шикарное здание с хрустальными люстрами и расписанными потолками. Несмотря на летний период, здесь занимались ребята на музыкальных инструментах, и, порой сбегая проветриться с занятий, можно было забрести на других этажах в репетиционные залы. В консерваторию не пускали без пропуска, и, каждый раз входя и выходя, приятно было ощущать на себе налёт резидентства.

Сегодня нам предстояла встреча с директором маркетинговой службы в Музее Пэгги Гуггенхайм Коллекшн. Не секрет, что Пэгги Гуггенхайм, племянница известного коллекционера и мецената Соломона Гуггенхайма, тоже отличалась любовью к Венеции. Она, как, впрочем, и я, очень хотела найти такое место на каком-нибудь канале, с красивым видом, садиком, большой территорией и, конечно же, террасой и собственным причалом, где она сможет принимать гостей, собирать арт-коллекции своих современников и отдыхать с любимыми собачками. Теперь это место на Гранд-канале известно широкой публике как музей-усадьба Пэгги Гуггенхайм. И каждый в мире искусства стремится туда попасть минимум как посетитель, но лучше как сотрудник. Десятки специалистов и экспертов проходят жесточайший отбор на стажировки, волонтёрство и позиции экскурсоводов. Мощь музея и его команды неоспорима, а представительница руководства на встрече в консерватории воспринималась как единственная лекция Тони Робертсона в Москве в Олимпийском.

Зайдя в зал за несколько минут до начала встречи, я оглядела состав. Вторая неделя, а я до сих пор не всех узнаю. Девочка из Сирии очень похожа на Александру из Греции, только об этом нельзя говорить вслух – обидятся. Обе невысокого роста, улыбчивые, с большими зубами. Этот международный состав – хорошая селф-прокачка. Когда долго живёшь в коконе, зашоренно, по одному сценарию, начинаешь мыслить очень однообразно, один день напоминает другой, и создаётся впечатление, что, кроме людей определённого круга, вокруг больше никто иначе не живёт. Впрочем, даже когда считаешь себя вполне открытым к новому общению, зачастую бываешь не в курсе, что кто-то в другой стране тоже живёт похожей энергичной жизнью. Я, например, считала, что только у меня такой тернистый путь к славе успешного куратора, что только в России проблемы с бюджетом на культурные мероприятия, что только у нас публику не затащишь на событие, если огромный билборд не будет висеть напротив рабочего офиса в центре города. Каково же было моё удивление уже на первой встрече с девочками, что так работают и живут все: в Греции, Аргентине, Германии, Турции…