Евгений Дубровин - Эксперимент «Идеальный человек». Повести

Сенечка установил стол посередине комнаты так, чтобы тот не качался, вытащил из кармана пачку стеариновых свечей и расставил их по предметам вокруг стола. Затем младший лаборант сказал:

- Попрошу картон и фарфоровое блюдце.

Вера принесла картон, ножницы, блюдце, карандаш, и Сенечка принялся за дело. Вскоре все было готово: круг с алфавитом, блюдечко с нарисованной стрелкой.

Выключили свет. Зажгли свечи. Стало темно и немного жутковато. Девочки заметно нервничали. Варвара Игнатьевна украдкой перекрестилась. Онуфрий Степанович, очевидно, вспомнив свой пропавший прекрасный топор, тяжело вздохнул и наполнил комнату едким приземистым запахом «Портвейна-72», словно по комнате пролетел обитатель преисподней.

- Попрошу всем руки на блюдце, - скомандовал Сенечка. - Тишина, предельное внимание! Никаких посторонних мыслей! Начинайте задавать вопросы. Кто первый?

- Я! - выкрикнула «баламутка».

- Ладно уж, спрашивай, - великодушно уступила Вера.

- Кого вызываете? - спросил Сенечка.

В комнате наступила напряженная тишина. Стало слышно, как в ванной капала вода. Там сушились Сенечкины пленки.

- Наполеона… - прошептала «баламутка».

- Какого именно? И громче.

- Ну этого… самого… главного…

- Эх ты, неуч… - не удержалась Вера.

- Наполеон Бонапарт! - громко, раздельно сказал Сенечка. - Вас вызывает Екатерина Красина. Вы слышите меня, Бонапарт?

Все затаили дыхание. Чадили и потрескивали свечи Тяжело, едко дышал Онуфрий Степанович. Все напряженно смотрели на блюдце.

И вдруг блюдце дрогнуло. Руки, лежащие на блюдце, инстинктивно дернулись, словно по ним пропустили электрический ток.

- Тихо! - прошипел Сенечка. - Руки назад!

Все снова осторожно дотронулись до блюдца.

- Наполеон Бонапарт! Вы слышите меня? - снова опросил младший лаборант.

Теперь уже было отчетливо видно, как стрелка поползла по кругу, остановилась возле буквы «д», затем передвинулась на «а».

- Да! - торжествующе провозгласил Сенечка. - Наполеон на связи. Спрашивайте, Катя. Что вы хотели?

- Вы… совсем… совсем не живой? - спросила «баламутка».

«Да», - ответило блюдце.

- Вам холодно?

«Нет».

- Там… где вы есть… красиво?

«Как сказать».

Теперь уже блюдце бойко бегало по кругу. Все немного освоились.

- Прекрати ты свои дурацкие вопросы, - сказала сердито Вера. - Спрашивай по существу и дай мне.

Но всегда дерзкая «баламутка» от волнения больше ни о чем не могла спросить Наполеона, и, чтобы покончить с вызванным духом, вопрос ему задал Сенечка.

- Жалеешь небось, что напал на нас в 1812 году?

«Да».

- Ты свободен. Кто следующий? Вера? Кого вы хотите вызвать?

- Керн…

- Анна Керн! Вас вызывает Вера Красина. Вы слышите нас?

Тишина. Неподвижность. Потом легкое дрожание блюдца, словно шепот. «Да».

- Вы сильно любили Пушкина? - тихо спросила Вера.

«Да».

- Скажите, Анна Керн, - Вера в волнении наклонилась над блюдцем. - Почему сейчас нет такой сильной любви, как в ваш век? Почему наши мужчины какие-то все мелкие, пошлые…

«Не все».

- Я понимаю, конечно, не все… Но, однако… Раньше они все свое время посвящали женщинам, любви, возвышенным разговорам, а сейчас машинам, собраниям, маркам, пиву. Даже некоторые кофты вяжут.

«Не все».

- Вы не отвечаете на мой вопрос прямо. Только не надо говорить: «другой век», «эмансипация». Все это я знаю… Отвечайте честно и ясно.

«Женщины стали другими».

- Неправда!

«Мужчины делают то, что хотят женщины».

- Значит, виноваты женщины?

«Да. Они раскрепостились…»

- Они раскрепостились, и им стали не нужны любовь, романтика?

«У них появились другие заботы».

- Какие?

«Работа. Власть. Это интереснее, чем любовь. Простите. Я устала».

- Еще секунду! Что… что вы мне посоветуете?

«Любить и быть любимой. Прощайте».

Блюдечко остановилось, словно обессилев.

- Хватит про любовь, - проворчала Варвара Игнатьевна. - Вам еще рано про любовь, козы этакие…

- В самом деле, - сказал Онуфрий Степанович. - Спрошу-ка я лучше про топор. Хороший был топор.

Онуфрий Степанович тяжело вздохнул, и от его дыхания ярко вспыхнула и погасла горевшая напротив свеча.

- Хорошо, - сказал Сенечка. - Кого вы хотите вызвать?

- Соседа…

- Фамилия, имя, отчество.

- Карпов… Карпов Иван Тимофеевич. На правой щеке родимое пятно. Заикается, когда выпьет.

- Приметы не нужны. Карпов Иван Тимофеевич… Простите, какое село?

- Никитовка.

- Карлов Иван Тимофеевич из села Никитовка! Вы приглашаетесь на разговор с Красиным Онуфрием Степановичем. Вы слышите меня?