Евгений Дубровин - Эксперимент «Идеальный человек». Повести

Ирочка выпивала чашечку шоколада, обмениваясь взглядами с другими посетителями, и как бы чувствовала себя причастной к какому-то тайному сообществу. Сообществу утонченных натур.

Но пора было ехать кормить Шурика-Смита. Ирочка допивала шоколад, обводила всех взглядом, словно прощаясь, - все отвечали ей таким же взглядом - и ехала на метро домой.

Дома она надевала повязку-удавку и под бдительным контролем мужа кормила грудью сына.

…В тот день, 12 апреля, Ирочка, как всегда, посмотрела в «Заре» какой-то фильм, села в троллейбус и отправилась в ювелирный магазин, чтобы взглянуть на бриллиант.

В том месте, где лежал камень, по-прежнему стояла молчаливая толпа. Ирочка приблизилась в первый ряд, и ей чуть не сделалось дурно. Бриллианта не было. Не было и таблички с золочеными цифрами 40 тысяч рублей. На месте бриллианта лежали сережки и рядом мятая бумажка, на которой небрежно, расплывшимися чернилами было написано: «1 руб. 27 коп.»

- М-да, - сказал кто-то, - купили все же, - и часть толпы разошлась, но их места тотчас же заняли другие.

Ирочка выбралась на улицу. На душе было так скверно, так мерзко, словно это у нее нагло, подло отобрал бриллиант какой-то жестокий, властный, самовлюбленный человек.

В «Меховое ателье» Ирочка не пошла. У нее разболелась голова, и молодая женщина отправилась посидеть на бульвар Капуцинов.

На бульваре сегодня было многолюдно. Ирочка с трудом нашла свободную скамейку (она любила сидеть одна). Было тепло. Солнце припекало вовсю. Снег почти сошел и оставался только кое-где под деревьями вперемежку с коричневыми листьями. В мелких лужах на краях асфальтовых дорожек барахтались возбужденные воробьи. Лужи были голубыми, в них кое-где тополиным пухом плавали клочья облаков.

Ирочка откинула голову на спинку сиденья, подставила лицо солнцу и стала смотреть прищуренными глазами на пробуждающийся мир.

Человек шел, глядя себе под ноги, о чем-то думая, ступая прямо по лужам. В правой руке он держал огромный букет алых и кремовых тюльпанов, левой прижимал коробку с тортом, перевязанную бумажным шпагатом. На человеке был мятый коричневый плащ и мятая зеленая шляпа. Ирочка узнала Нуклиева.

- Нуклиев! - крикнула она.

Человек вздрогнул и оглянулся.

- Нуклиев, куда это вы так спешите?

- Вы? - удивился Олег Борисович. - Какая неожиданность… А я как раз к вам… Вот несу тюльпаны и торт.

- В честь чего?

- Сегодня же праздник.

- Праздник? Какой?

- День космонавтики.

- Ах, день космонавтики…

- Да. Это вам, - Олег Борисович протянул Ирочке букет тюльпанов. - Голландские… настоящие. Только что привезли из Амстердама.

- А не врете, Нуклиев?

- Сам прочел на коробках. Сегодняшнее число. И даже час. 9 часов утра. Наверно, на реактивном привезли.

Ирочка поднесла букет к лицу, зарылась в него.

- Пахнет пылью. Такой, знаете, сухой степью… чабрецом, полынью… Как в Донбассе… Я сама из Донбасса, Нуклиев…

- Это потому, что в Голландии уже лето, - сказал Олег Борисович и присел рядом с Ирочкой, не слишком далеко, но и не слишком близко.

- Разве лето?

- Почти… Я там был как раз в это время… Туристом. Вылетели из Москвы - зима, снег идет, а прилетели в Амстердам - жарко, цветы… Вы плачете?

- Нет.

- Вот слезинка.

- Это капля упала с ветки. Наверно, сок.

Ирочка достала из сумочки платочек и осторожно вытерла правый глаз, затем машинально взяла зеркальце.

- Тушь не растаяла, - сказал Олег Борисович.

- Нуклиев, - сказала Ирочка, - почему у вас плащ такой паршивый и шляпа какая-то уродливая.

- Разве? - удивился завкафедрой. - А мне казалось - они приличные, даже элегантные.

Ирочка опять поднесла к лицу букет.

- Нуклиев, сколько у вас денег?

- В каком смысле? - не понял Олег Борисович.

- На книжке… и вообще…

Ученый заколебался.

- Только не врите, Нуклиев.

- На книжке… пять тысяч. Зачем это вам?

- И все?

- Облигаций… на тысячу… Ну и драгоценностей осталось от мамы… не знаю, сколько стоят… Наверно, тысячи на полторы… Кроме того, у меня машина… Вы поступили работать в ОБХСС?

- Это мало, Нуклиев. Мне надо сорок тысяч.

- Зачем?

- Купить бриллиант. Есть такой бриллиант - стоит сорок тысяч. Недавно его кто-то купил. Наверно, подарил кому-нибудь на день рождения. Но, может быть, выбросят еще один… Тогда вы мне его купите?

Ученый пожал плечами.

- У вас сегодня какое-то странное настроение.

- Женитесь на мне, Нуклиев.

- То есть? - опешил завкафедрой. - Каким образом?