Александр Пономарев - Неприличный диагноз

– Самый ядреный самогон, говорят, из картошки получается, – начинала она издалека, усаживаясь на любимого конька дяди Миши.

– Это точно, из Жуковского раннего выходит первый сорт, – охотно подхватывал тему дядя Миша. – Из Луговского тоже знатный продукт получается, только перегонять три раза надо.

– А чем тебе синеглазка не нравится? – развивала интригу баба Маша и потихоньку переводила разговор в нужное русло. – У нас в погребе шесть мешков такой лежит как раз. Доставать надо и сажать.

– Завтра достанем.

– Сегодня бы надо, – настаивала она. – А завтра уже сажать. Иначе хрен тебе по осени будет без редьки, а не самогон.

– Верно, Маня, – соглашался он. – Дело нужное. Завтра, значит, и достану. Прорастет покуда, а на той неделе посадим. Сейчас же, пожалуй, грамм двести того, что из Жуковского получилось, жахну. Разохотила ты меня. Нашарь-ка мне поллитровочку, не в службу.

– Тьфу ты, леший, – тихонько стонала баба Маши и, надев опорки, лезла в погреб за самогоном.

Где-то неделю спустя после того приснопамятного разговора баба Маша сидела на лавочке в палисаднике и, прислонив к уху переносной радиоприемник «Маяк», норовила поймать прогноз погоды. Сейчас для нее это было вполне актуальным занятием, ибо вокруг Лукашкино плотной стеной сразу со всех четырех сторон света сгущались свинцовые тучи.

– Третий день громыхает, – скорбела она. – Льет и льет, а пора бы уже за посадку картохи приниматься. Хотя будет тут тебе посадка, когда изверг уж какой день в чулане пятый угол ищет.

За своими горькими мыслями баба Маша не заметила, как где-то совсем рядом сильно вспыхнуло, после чего земля под ее ногами вздрогнула и через мгновенье уже оказалась у нее над головой. Этот гравитационный эффект объяснялся тем, что искомый прогноз, можно сказать, сам прилетел ей в голову.

Не успела баба Маня упасть, как по деревне пронеслось зловещее: – Машу ударило!

Все соседи оторвались от своих дел и что было сил припустили к дому бабы Маши оказывать ей первую помощь или наоборот – сказать последнее прости, в зависимости от ее потребности.

Когда прибежали, то увидели лежащую ничком бабу Машу, держащую в руках «Маяк», из динамика которого доносилось: «В окрестностях деревни Лукашкино в течение дня сохранится ясная солнечная погода, ветер слабый до умеренного, относительная влажность…»

– Эй, сделайте что-нибудь уж, люди! – раздались вокруг тела нестройные голоса.

– Что сделать-то?

– Ну искусственное дыхание хотя б…

– Ага, щас сделаю я ей дыхание, а она как даст разряд+ и у меня самого дыхание остановится. В ней поди вольт тысяч десять эдак щас. Как в скате морском.

– Верно, не по технике безопасности это…

– А что тогда по технике?

– Да пес ее знает.

– Точно, ну ее к лешему, к ней и подходить-то страшно. Вот специалисты приедут…

– Люди, вы люди или кто?..

– Нельзя, не по-людски это, все равно надо делать что-то.

– Вот и делай сама…

По итогам дебатов большинством голосов решили, что все-таки вместо первой помощи более подобающе будет сказать ей последнее прости, потому как это есть самое разумное и естественное, что можно сделать в данной ситуации.

– Прости нас, Маша!

– Не поминай лихом!

Бабы захлюпали, мужики потянулись за папиросами.

За этим и застал их дядя Миша, который появился чуть спустя, потому как с замком амбарным заминка вышла.

Несмотря на то, что не совсем твердо держался на ногах, он довольно резво кинулся к своей бабке, забыв про всякую технику безопасности.

– Маня, Маняша, да что это такое, а, – бормотал он, держа ее за голову.

– Не убереееег!

Скупая пьяная мужская слеза оросила нос покойницы. От падения на лицо капли практически неразбавленного спирта новопреставленная поморщилась, открыла один глаз, потом второй. По толпе прокатился вздох облегчения.

– Жива!

– Шевелится вроде…

– Господи Иисусе!

Дядя Миша, несмотря на свой сволочной характер, тоже растрогался.

– Ма… – решил он сказать ей что-то теплое, душевое, сообразное ситуации.

Однако дяди Мишина супруга почему-то не была настроена сентиментально. Вместо того чтобы раскрыть ему свои объятия, она от души хрястнула его по морде.

– …Ша…

– Надрался, ирод, людей бы постыдился, скотина.

– Ма-ня, ну ты чо в самом деле. Я ж законно…

– Марш в дом, сволочь ты эдакая, там договорим!

И опять – бац ему в сопатку, да так, что у дяди Миши чуть голова не отлетела.

Данная метаморфоза, произошедшая с кроткой и покорной женщиной, судя по всему, объяснялась тем, что организм бабы Мани в одночасье принял просто атомный заряд атмосферной энергии. Хоть аккумуляторы теперь от нее заряжай. Глаз у нее засверкал, спина распрямилась, даже брыли на щеках разгладились И вообще помолодела баба лет на десять, посвежела, заискрилась вся. А самое главное то, что деловая стала, энергичная, в руках все горит и пляшет.