Светлана Бурдинская - Экивоки

***

Приехали на Байкал сугубо женской компанией. За полчаса поставили палатки, тенты, пожарили на мангале курицу, потом добыли дрова – целую поленницу (большая редкость в здешних местах), запалили костер, выпили водки. С соседнего лагеря пришел юноша и спросил, не учительницы ли мы. Аргумент: «Училки все могут!»

***

Знакомый говорит: я по мировоззрению – экопанк, в кустах могу наблевать, чистая же органика, но никогда не брошу туда неразлагаемый мусор. Растёт самосознание народных масс!

***

Бабуля в трамвае ругает парня:

– У тебя – борода, а ты – сидишь!

Она за свою долгую жизнь привыкла, что бородаты бывают взрослые совестливые и трудолюбивые мужики, которые сидят разве что на пне от свежеспиленного им дерева, да и то в редкие перекуры. А не невоспитанные мальчики.

– Борода – это же просто аксессуар, – оправдывается парень.

Ей-Богу, была бы борода на молнии, снял бы тут же.

***

Сегодня на линейке в школе была сценка с тремя пионерами, они, типа гости из прошлого, пели «Орлята, учатся летать». И тут я поняла, насколько у меня великолепная память. Мало того, что я помню все песни «Ласкового мая», так еще и пионерские не забыла.

***

Интернет полон рассказов о чудесных бабушках, которые в 90 лет прыгают с парашютом, в 78 лет учатся танцевать лезгинку, а в 85 лет восходят на Мунку-Сардык, а потом поступают на вечернее отделение матфака при крематории. И все восхищаются ими. И правильно делают. Но истинно говорю вам: можно не доживать до таких лет и не совершать таких дел, чтобы фраппировать общество и потрясать его гнилые устои. Достаточно дожить до 42 лет и получить в подарок самокат. Вот пришла я сегодня домой после 10-часового рабочего дня, жрать хочу, как лошадь Пржевальского, а жрать нельзя.

А не покататься ли мне на самокате, подумала я. И дневные калории сожгу, и вечерних избегу. И пошла кататься. Это был некоторым образом успех. На меня оглядывались прохожие, водители мне бибикали. Потом за мной долго ехали на самокатах две малявки женского пола и орали: «Как вы можете кататься? Вы же старая!» Хорошее растёт поколение, вежливое, хамит на «вы». Потом другая малявка постарше и того же пола просила подарить мне самокат, намекая, что в гробу кататься неудобно. Встречные мужчины втягивали животы, женщины осуждающе цыкали зубом. Эти 40 минут я чувствовала себя на вершине внимания мирового человечества. Всё-таки дикий у нас город. Провинция. Медведь на роликах и то бы снискал меньше внимания.

***

Звонила вчера в Роспотребнадзор и насморочным голосом спрашивала, зафиксирован ли у них подъем ОРВИ. Никто не болеет в Иркутской области, сказали мне там авторитетно, шмыгнув носом.

***

Случился у меня в студенческую пору мимолетный университетский поклонник. Не из профессуры, а обычный гопник из микрорайона Университетский, где стояла наша красавица-общага о 13 этажах. Гопники порой прорывались на дискотеки, которые устраивали на верхних этажах студенты-юристы; те вообще были самыми ушлыми в общаге, держали монополию на водку, которую, впрочем, немилосердно рушил дюжий студент из Африки, имя забыла. На дискотеке гопник и переквалифицировался в поклонника, но такого, на социальной дистанции.

А тут пришло время моей встречи с Достоевским. И до того он меня пронзил, до того поразил, что погрузилась я в «Идиота» всем естеством. Двое суток сидела в своей комнате и читала, ни с кем не разговаривала, никуда не выходила. Кажется, у меня даже случились галлюцинации, петербургский стылый туман точно стоял перед глазами. О ту пору ко мне гопник-то и пришел – звать на дискотеку. Долбил в дверь до тех пор, пока я не открыла. Я рассеянно посмотрела на глупо ухмыляющегося гопника в норковой плоской кепке и серьезно заявила: «Сударь, вынуждена сообщить, что я сегодня никого не принимаю». Когда закрывала дверь, успела увидеть изумление в гопнических глазах. Больше я его не видела, в том числе на дискотеке. Видимо, уразумел, что в университетской общаге девки не только красивые, но и чокнутые, ну их.

***

Каждый мыслящий человек становится к старости равнодушным. А если он при этом добр и говорит «всё пройдет» вместо «да пошли вы все», то его начинают называть мудрым.

***

«Я тут ползаю информационным червем, – завистливо говорю я Боре. – А ты паришь репортажным орлом». И тут же улавливаю горьковские мотивы в нехитрых метафорах. Горькие такие. Мотивные.

***

Как будто пробежала быстроногая стайка маленьких кентавров. Они легко стучали копытцами и чуть-чуть всхрапывали. Ветер упруго гладил голую руку, раздавался скрип мачты парусника. Если закрыть глаза, то легко можно представить, что стоишь на палубе каравеллы, подходящей к ранее неведомым берегам, заселённым невиданными существами. А всего-то по больничному коридору провезли несколько капельниц да открыли форточку в палате, и сквозняк занялся жалюзи.