Миров А.Я. - Первые

– Тебе надо положить вот это, – демонстрировала зажатый меж двух пальцев конвертик, – вон в ту сумочку, – указывала на столик.

– Попросите кого-нибудь другого, – мялся официант.

– Ещё чего мне сделать? Кофе не хочешь? А то ща метнусь, организую. На! Пошёл и исполнил.

– Нет, – еле слышно произнёс тогда Паша.

С того вечера движение из позиции вверх переориентировалось в сторону. Точно эскалатор сломался, и вместо него подсунули беговую дорожку. И сколько бы ты ни потел, по факту остаёшься на месте.

Мелания, естественно, нажаловалась брату. Что там она рассказала, Паша не знал. Но Ярослав не уволил, не ругался и даже не бросал грозных взглядов, из-за чего эпитет «великий» прирос к нему намертво. Однако и в менеджмент официанта не позвали ни завтра, ни через неделю. Ни через год.

Зато платили исправно. С премиями и подарками. Кормили. Паша отвечал полной самоотдачей. Не терял веру в то, что сумеет пробраться к своей мечте. Его брали на самые жирные банкеты. Он исправно таскался за шефом. Обслуживал праздники Ярослава, его друзей, их жён, любовниц. Давеча вот был у Софии, хотя работать у неё ему не нравилось. Вредная, надменная, спесивая баба. Некрасивая. За такими не бегают. От таких бегут. Она никогда не кричала, но говорила так, словно изо рта не слова летели, а ножи. Хорошо, померла, когда его и персонал уже распустили. Однако следак этот, Денежкин, нервы всё равно потрепал.

За исполнительность и безотказность пажа Пашу ангажировали в новый ресторан. Он воспринял приглашение как добрый знак. Во-первых, «Milasha» обещает стать крупной звездой не только среди проектов Ярослава. Она намерена столкнуть с общепитовского небосклона все другие известные точки, что, на самом деле, уже давно истощили запасы востребованности, однако продолжают мозолить глаза, разлагаясь в пепле былой популярности. Во-вторых, новое заведение – ещё один шанс завоевать место управляющего. Паша облокотился на перила веранды и мечтательно уставился вдаль. Приметив водоём «Декоративный», инстинктивно поморщился, отодрал взгляд, если бы можно было, ещё и помыл бы глаза, но ограничился тем, что просто отвернулся.

Ближе к вечеру территорию нового ресторана осчастливила ещё одна иномарка. Начищенная, блестящая, в капоте отражаются облака. Кажется, вдруг обидится, уедет и ведь обязательно заберёт с собой небо. Асфальт ранили металлические шпильки. Обошлось без видимых повреждений. Как с душой.

– Фариза! Очень рад, – ресторатор шествовал навстречу, обнимая букет жирных гортензий.

– Нахал! – воскликнула self-made дива. – Как ты смеешь покушаться на моё сердце?

– О, даже не рассчитываю. Знаю, не достоин. Сражаюсь исключительно за вашу ручку, – Ярослав обхватил ладонь Фаризы и коснулся губами тыльной стороны. Чуть повыше обнимаемого белым золотом сапфира Парпараджа.

Едва букет прильнул к пышной груди, иномарка выплюнула шофёра, и тот спешно избавил диву от цветочного груза.

– Прошу, – ресторатор указал на пажа Пашу, что возник из ниоткуда, позабыв эмоции.

Заходящееся солнце кусало глаза, но официант не позволял лицу ни единого сокращения мышцы. Стоял прямо, точно его позвонки не имели возможности гнуться. Белыми перчатками с достоинством поддерживал серебряный поднос. Два бокала с белым вином прониклись моментом и тоже замерли. Из вольностей дозволяли себе отражать тлеющие лучи.

– Это, полагаю, мой, – Фариза уцепила ножку того, чью чашу душили разноцветные ленты.

– Если только захотите, и вашим будет не только он, – улыбался ресторатор, – но этот да, приготовлен специально для вас.

– Ох, побежал адреналин по крови, – захохотала дизайнерша. – Особенно в свете последних событий. А это что? Ярослав, вы подлец! – из вороха лент показалась маленькая плоская коробка. Острые ногти прижали замочек, крышка немедленно рассталась с корпусом. На мятной перине возлежала она. – Не может быть! – ахнула Фариза. – Как тебе удалось? Я за ней сотню лет гонялась!

– Я чуть меньше, – улыбку оттенило смущение, одно из тех, что самцы умело впаривают самкам за правду.

– Глазам не верю! – дива ловко поженила брошь с платьем. – И, позволь узнать, в честь чего такая щедрость? Я в курсе, сколько она стоит! – укоризненно и в то же время легонько стукнула ногтем по украшению.

– Да? А антиквар уверял, что эта она бесценна.

– Не врал, собака. Ты хоть знаешь, какой это век? Для кого её делали? Да ну что я тебе тут лекции читать буду?! Нет, ну неужто замуж меня забрать вздумал? – густой смех оккупировал территорию, паж Паша не дрогнул.