Виктор Далёкий - Сберкнижка для умишка

– А-а! – закричал Ананий и отпрянул назад и пополз от ванны обратно в коридор. Как-то перевернулся на спину и совсем потерялся.

Африканская саванна со всеми ее опасностями приблизилась к нему так близко, что он с ужасом увидел свой конец. Он дико кричал, сучил ногами и руками, пытаясь встать. Но не мог. Несколько секунд он напоминал жука, который упал вверх дергающимися лапками и не может перевернуться. Затем он странным образом вскочил на карачки пополз вдоль стены. Ананий не понимал, что делает и куда двигается. Он уползал от смерти, чтобы выжить. Дрожа всем телом и издавая животные стоны, он подполз к косяку двери туалетной комнаты и прижался к нему, как к родной маме. В шоке и, не переставая дрожать всем телом, он полез по косяку вверх, хватаясь за него пальцами и отталкиваясь от пола ногами. Возможно, ему казалось, что он карабкается по огромному дереву с лианой. Стоя на ногах и плохо соображая, что делает, он двинулся вперед. Мурашки топтали его спину, как огромные стада вспугнутых носорогов и не давали пощады. Ему казалось, что все пространство вокруг него копошится, шевелится, живет своей жизнью и грозит новыми опасностями. Его трясло, как былинку на ветру во время бури. Перебирая руками, он открыл дверь туалета, желая спрятаться там. Но и тут оказалось занято. В туалете на унитазе сидела большая и лохматая обезьяна.

– Из… вини… те… – пролепетал Ананий.

Из туалета тут же высунулась волосатая рука и тихонько, нравоучительно, стукнула его по щеке.

«Орангутанг… Горилла…» – пронеслось у него в голове и он, трясясь всем телом, двинулся дальше. Кто-то хрюкнул у него за спиной и дверь туалета с грохотом захлопнулась. Тут же за дверью зажурчал сливной бачок. Саванна не отпускала его. Она испытывала его новыми встречами. И было неизвестно, что его поджидало, когда он сделает новый шаг. Дрожа всем телом, громко стуча зубами Ананий в полной прострации вошел в следующую дверь и оказался на кухне. Там было тихо. Он стоял, не двигался и приходил в себя. Несколько секунд постояв, он увидел странное зрелище. Из мойки торчала жалкая лохматая странная головка и дрожала. Он сделал шаг, другой. В мойке действительно сидела перепуганная кошка. Ананий ее узнал. Она сидела, дрожала и на нее из неплотно закрытого крана падали капли. И кошка вздрагивала от каждой капли, упавшей ей на голову. «Вера попросила покормить ее», – подумал он. Шагнул ближе, он плотнее закрыл кран. Вдруг под мойкой раздался сильнейший, беспорядочный стук, от которого дверь моечного ящика затряслась. Ананий вздрогнул и отпрянул в тот момент, когда из ящика, ударившись в дверцу, как сумасшедший выскочил серым комком заяц. Попетляв в бешеном ритме по кухне, он выскочил через неплотно прикрытую дверь из кухни в коридор и оттуда послышалось его суматошное скоки, чьи-то крики и рычание. Едва беспорядочные звуки стихли, как за дверкой кухонного шкафчика послышалось слабое царапанье, писк и шелест. Завороженный и не пришедший еще целиком в себя Ананий, не давая себе отчета, протянул руку и приоткрыл шкафчик. Из него на стол один за другим начали вываливаться хомячки, морские свинки, черепахи. «Вот где они», – подумал он. Ананий стал ловить разбегающихся животных. Он хватал одних, отпускал их и затем хватал других. Только черепашки не разбегались. Они не могли так быстро бегать как свинки. Тогда Ананий стал хватать свинок и хомячков и засовывать их себе за пазуху и в карманы, чтобы спасти в этом страшном мире саванны. Он не мог позволить им разбежаться. Занятый ловлей разбегающихся хомячков он не услышал звонок в дверь. Когда прозвенел второй звонок, он замер. Выходить из кухни он боялся. Поэтому замер, тихо сидел и ждал.

Самкотрясов подходил к дому, в котором проживала Деева, и думал о том, как будет себя вести. Сегодня после обеда он посещал обезьянник и расспрашивал Дееву о том, с кем она живет, с кем дружит и какие у нее есть домашние животные. «Хомячки, черепашки… Кошка… Рыбки…» – вот что он записал в блокнот, когда Деева отвечала ему на вопросы. Среди сослуживцев у нее была безупречная репутация. Тогда как дирекция зоопарка относилась к ней весьма настороженно. И в этом имелось противоречие. Самкотрясов звонил в отделение милиции участковому, который курировал район, где проживала Деева. Инспектор ничего не смог рассказать о Деевой. Правда, сказал, что сегодня звонили соседи и сообщили, что в ее квартире раздается непрерывный шум, топот и нечеловеческие крики. Узнав, что Деева покинула зоопарк, Самкотрясов решил навестить Дееву на дому. Тем более, что информация от Имелова и сигнал из милиции наводили на определенные размышления.