Владимир Чекмарев - Лувр и Камамбер. Кое что, из жизни Русского механика [СИ]

Саша быстренько устроил экспресс-допрос буфетчице, (покорив её своей экстракуртуазностью и намеком что он сейчас не женат) и тайна апельсинового сока была раскрыта. Оказывается именно апельсиновым соком, Старик Гадюкин намедни отравился (по его словам), именно в данном буфете и не мало о том скандалил.

Ах ты Сальери гребаный ласково подумал Шурик. Я тебе не Моцарт, я по круче буду! И буквально через пару дней Старика Гадюкина постигла расплата…

У шефа в кабинетестоял заурядный принтер "Kyocera" и после ремонта сделанного Стариком Гадюкином, принтер стал трещать как цикада. Саша очень удачно зашел в кабинет шефа подписать наряды, именно в тот момент когда шеф разносил Гадюкина, который лепетал что это заводской брак и принтер надо отправлять в гарантийный ремонт. И Сашка понял что опять настал его звездный час! Как я периодически напоминаю в своих рассказах, наш друг Леверлина, весьма не плохой и грамотный механик и в этом качестве Саша знал одну особенность данных принтеров. Если при замене блока питания завернуть винтики, в ином порядке, нежели указанно в инструкции, принтер начнет трещать как и в данном случае.

Спросив разрешения у шефа, Александр достав из кармана любимую швейцарскую модульную отвертку, произвел несколько элегантных операций и треск пропал.

Шеф демонстративно пожал Саше руку и призвал Старика Гадюкина учиться мастерству именно у таких механиков как новый руководитель группы Александр Валериевич.

В свете этих позиций, получился следующий результат Старик Гадюкин увял и прекратил фронду, а Александр абсолютно охладел к апельсиновому соку. И с "Отвертки" перешел на "Кровавую Мэри".

Смекалка, когда она естественно присутствует, весьма помогает жить. А самый смекалистый человек которого я знаю, известен вам дорогие друзья, как Отец Кабани (именуемый так же Леверлином) и вот одна из его историй…

В старую контору Леверлина, привезли как то партию, удачно (удачно в смысле по цене) закупленной начальством беушной техники и соответствующее количество корпусов к ней. Дело ожидалось нудное и неблагодарное, перенести старую начинку из старых корпусов в новые и естественно наладить и запустить, а вот тут и начинались проблемы…

Аппараты выглядели и работали как новые, но при работе погромыхивали и вибрировали. Дело оказалось в одной вражеской запчасти. Учитывая, что Леверлин при виде данного приобретения, сразу выразил скепсис, то в нем начальство и увидело главного виновника всех бед. Припомнив Леверлину все недавние прегрешения, (а их было не мало… тут и то что он только один раз сделал Ку, встреченной в коридоре, младшей подавальщице кофе Шефа, и то что он на две минуты опоздал на совещание и конечно же не восторженный образ мыслей), Шеф заявил что лишает его премии, а величину штрафа он должен определить себе сам, ибо она составит сумму в которую обойдутся запчасти. Нет, босс конечно был самодур, но не на столько и конечно он как-нибудь потом возместил бы расходы, но проблему надо было решать сейчас.

Запчасти необходимые для приведение аппаратов в должное чувство, стоили по три американских рубля каждая. Это была некая хитрая пружинящая прокладка, похожая на мутировавшую от виагры запятую, сделанная из особого вида пластика и нужно было их аж по четверке на аппарат, а аппаратов было аж 14 штук. Леверлин умножил 4 на 14, а потом все это на три и безмерно загрустил, даже не досчитав до конца. Но делать не чего и он поехал на специальный рынок где должно было находиться буквально все, что нужно озабоченному механику, от редких микросхем до мулаток и текилы включительно. В начале Радиорынка, как это водится на Руси, стояли прилавки с чем угодно, кроме запчастей к оргтехнике и на столике с мелкой сантехникой, наш механик увидел нечто знакомое, то есть в коробочке лежали россыпью именно нужные детальки, но только без гипертрофированных хвостиков. Хвостики по идее были нужны глупым японцам, что бы было удобнее вставлять прокладку, на этом их функции заканчивались (в смысле прокладок). Леверлин с предвзятой рассеянностью стал перебирать эту сантехническую мишуру и поняв, что это именно то что ему нужно, со скучающим видом спросил продавца, мол чего это стоит и вообще по чем оно. Продавец, почувствовав интерес клиента к товару, нагло сказал: — "Восемьдэсять". Леверлин обалдев от такой наглости, прочитал тираду обличающую скупость и вдобавок озвучил, что ему надо минимум штук пятьдесят. На что продавец обиженно пошевелив щетиной и носом, заявил что оптовому покупателю он отдаст даже по СЕМДЭСЯТ КОПЕЕК. Короче Леверлин, поторговавшись уже только для того, дабы не терять лица, купил сто советских кругленьких резиновых прокладок для кранбукс, аж по ШЕСТЬДЕСЯТ копеек.